Читать «Тульский–Токарев. Том 1. Семидесятые–восьмидесятые» онлайн - страница 152
Андрей Константинов
Состоялся следующий разговор «слепого с глухим».
— Василий Павлович?
— Павлович.
— Управление госбезопасности вас беспокоит.
— Есть такое дело.
— Что есть, простите?
— Что беспокоит.
— А! Моя фамилия Шептунов, третья служба.
— Готов ответить.
— За что?
— И за что, и за кого… Вас как величать?
— Артем Сергеевич.
— О, у меня сына тоже Артемом зовут… Внимательно, Артем Сергеевич!
— Я, как вы понимаете, по поводу двух ваших сотрудников.
— Чего уж тут не понять…
— Посему хотелось бы услышать ваше отношение, только не то, которое вы изложили в рапорте на имя начальника РУВД, а действительное…
— Не телефонный немного разговор.
— Не телефонный, но вас вызывать — вроде несолидно, а нам приезжать… хотя мы можем.
— Был бы рад поговорить с вами «глаза в глаза». Я понимаю, сколько глупостей натворили мои сотрудники, и наказать их надо, но… Знаете, как раньше говорили — «умысла у них не было».
— Мы имеем несколько другую информацию, уважаемый Василий Павлович. Ладно, к концу рабочего дня мы подъедем.
Токарев только вздохнул, понимая, что эти если пообещали — то точно приедут. Очень не понравилось Василию Павловичу употребленное Шептуновым в конце разговора слово «уважаемый», поэтому он и не стал просить никого из своих прикупить печенья и лимон к чаю — понимал, что даже зефир в шоколаде уже ни на что не повлияет.
К 18.30 появились двое сотрудников УКГБ — точные, подтянутые, вежливые — в общем, сразу видно, что не из ментовки. Токарев почему-то вспомнил, как когда-то в молодости проводил какой-то обыск и им по каким-то неведомым соображениям был представлен сотрудник райотдела КГБ под легендой оперуполномоченного уголовного розыска. Так вот, после обыска пожилая хозяйка квартиры потеребила Токарева за лацкан пиджака и утвердительно сказала, округляя глаза:
— А этот, в белоснежной рубашке, — он из КГБ.
— С чего вы взяли? — удивился Василий Павлович, тогда еще просто Вася.
— А он единственный безукоризненно вежливый, — с убийственной женской логикой ответила хозяйка.
— А мы что — грубили вам?
— Вы не грубили, вы — грубые…
Токарев знал, что когда чекисты о чем-то рассуждают, то бывает практически невозможно придраться к какому-то конкретному предложению или фразе. Все умно. В их речи сверкают такие университетские слова, как «ортодоксальный» или «схоластика». Ты соглашаешься, умиротворяешься, а потом чувствуешь, что тебя объегорили, но не можешь понять, в чем… Впрочем, нынешний разговор обещал быть иным по накалу и динамике.
Гости представились: тот, что помоложе, оказался Шептуновым, а второй, постарше, представился Сергеем Петровичем — без указания фамилии и должности. Удостоверений «комитетчики» не предъявили, держались уверенно, но без хамства, и этим раздражали еще больше.
— Проходите, — повел рукой Токарев, вставая из-за стола. — Чай-водку не предлагаю… Слушаю вас.