Читать «Простые числа» онлайн - страница 44

Евгения Ниловна отдернула руку, будто мое колено неожиданно оказалось горячее раскаленной плиты. Сцепила ладони так, что побелели костяшки пальцев.

— Да вы что? — сказала она с изумлением в голосе. — Вы действительно подумали, что я могла…

— Но ведь он знал, что тот день… четверг… был для него последним в жизни?

Буданова молчала.

— Значит, знал, — констатировал я. — А кто, кроме вас, мог ему это сказать?

— Никто. И я не могла. В отличие от Олега, мне далеко до гениальности, знаете ли. Я выяснила, какой ген является счетчиком, да. Мне не нужно было самой заниматься экспериментами, сейчас столько лабораторий ведут аналогичные исследования, публикуется столько подробных материалов… достаточно следить за публикациями и, главное, знать, что ищешь.

— Я и говорю: кроме вас, никто не мог сказать ему…

— И я не могла, — повторила Буданова. — Вы слушаете меня или себя, Петр Романович? Да, я определила ген.

— Конечно! Взяли у Олега Николаевича — и у себя, вероятно, тоже — пробы крови… или что там надо взять, чтобы провести генетический анализ…

— Капли крови достаточно, — сухо констатировала Евгения Ниловна.

— Ну вот, вы сами говорите! — я больше не мог усидеть на этой проклятой пружине, мне показалось, что меня посадили на кол или что я бабочка на игле натуралиста, я встал и принялся, как недавно Буданова, ходить вокруг стола. А она смотрела на меня, и голова ее, будто цветок подсолнуха, поворачивалась за мной, как за солнцем. — Вы сделали анализ и определили полное число решений, которые может принять в своей жизни Олег Николаевич… и вы тоже! Вы определили емкость ваших счетчиков. И значит, приблизительно могли назвать время… день… вряд ли час, но день — наверняка… когда счетчик остановится, и…

— И почему вы решили, что это конец? — с любопытством спросила Евгения Ниловна. — Счетчик остановится, да. Человек больше не сможет принимать осознанных решений, тем более — важных для его жизни. Помилуйте, Петр Романович! Сколько людей живут после этого еще годы и годы! Ничего не решают. Ничего в жизни не выбирают сами. За них выбирают подсознание, рефлекс, привычка… Старики на лавочке…

— Инсульт, — сказал я.

— Что? — нахмурилась Буданова.

— Инсульт, — повторил я. — Счетчик переполняется, и это как-то сказывается на мозговом кровообращении, в организме все связано… Маленький тромб, и конец разумной жизни. Человек может прожить еще годы, как растение…

— Да, — кивнула Евгения Ниловна. — Послушайте, Петр Романович, перестаньте ходить, словно лошадь на корде, простите за сравнение.

Я остановился.

— Извините… Да какая разница! — вспылил я неожиданно для себя. — Это, по-вашему, жизнь? Растение! Лучше уж… Вы определили, что счетчик Олега Николаевича переполнится пятнадцатого февраля…

— Я? — Буданова тоже, похоже, вышла из себя, ударила ладонью по дивану, и пружины издали такой надрывный стон, будто в этот момент действительно оборвалась чья-то жизнь. — Я же вам сказала: нет!