Читать «Дубровинский» онлайн - страница 126

Бюрократической волокиты не было. Дубровинского сослали в Туруханский край на четыре года.

Бутырская тюрьма. Этап в арестантском вагоне. Долгий путь до Красноярска. От этого города две тысячи верст вниз по Енисею на станок Баишенский…

Крохотная изба. Старый дед, хозяин, и товарищ по несчастью, политический ссыльный Филипп Захаров…

Прошла зима. Иосиф Федорович втянулся в нелегкий быт маленькой деревушки. Он вошел в нелегальную организацию ссыльных Енисейской губернии «Союз ссыльных Туруханского края».

Иногда удавалось побывать на других станках и даже в селе Монастырском – столице ссылки. Ссыльные старались не отставать от жизни, от политической борьбы, бушевавшей за тысячи и тысячи верст от них.

Дубровинский выступал с докладами, рефератами.

Не часто приходили письма, посылки с книгами. Но когда они приходили, то они поддерживали, не позволяли впасть в уныние.

Департамент полиции тоже не забывал Дубровинского. Особый отдел департамента запрашивал начальника Енисейского жандармского управления:

«…находится ли в настоящее время на водворении в ссылке курский мещанин Иосиф Федорович Дубровинский, так как, по поступившим сведениям, названный Дубровинский бежал из ссылки и ныне находится за границей».

Но Дубровинский не бежал. Не мог бежать. Губительный климат Туруханского края обострил болезнь. О побеге в таком состоянии нечего было и думать.

Иосиф Федорович много читал. И с каждой почтой слал письма.

«Дорогие Таля и Верочка!

Теперь и у нас лето. Енисей около 20 мая очистился ото льда. Воды много-много; затопило большое пространство леса, и мы плаваем на лодках там, где зимой бегали на лыжах. Теперь начинается рыболовство. Поэтому жить лучше: едим осетрину, а на самый худой конец – налимов.

Зимой плохо, потому что мясо (оленину) здесь достать можно только изредка.

Жалко, погода скверная: дожди часто, а еще чаще ветры. Летом здесь главная беда – мошкара. Из-за нее нельзя ни гулять, ни работать в лесу. Окна все время (до августа) наглухо затянуты материей; спать приходится под пологом.

На воде легче; необходимо только закрыть всю голову сеткой (как дамской вуалью) и быть в рукавичках.

Читать летом уже не приходится. Это не беда, зима-то ведь длинная-предлинная.

Напишите, как живете.

Крепко целую.

Папа».

Так прошел еще год.

В начале 1913-го Дубровинский узнал, что по случаю 300-летия царствующего дома Романовых объявлена амнистия и ему па год сокращен срок ссылки.

Кончилась и эта зима. И ушла куда-то ночь. И снова, как в прошлые годы, слепит уже надоевшее солнце. В неверных отсветах полярной ночи старая, похилившаяся часовня с прогнившим деревянным крестом, бог весть как зацепившимся за ее макушку, напоминала о вечности и смерти.