Читать «Порнограф» онлайн - страница 37

Но вернемся к печальной для меня яви. Когда мы снова остались одни, Сосо, отдав мне мою же алюминиевую кружку, наполнил её коньячной бурдой и сказал, что лучше будет, если я залью свой организм огненной водой. Для точного восприятия того, что произошло вчера.

— А закусить? — поинтересовался я, чувствуя, как мой друг приходит в хорошее расположение духа: дамасский кинжал был загнан в невидимые ножны, и можно перевести дух — мне.

— Кусай, дорогой, — указал широким жестом на мятое малосимпатичное месиво торта.

— Вы поразительно любезны, князь, — и залпом ухнул коньяк в себя. Цапнул кусок тряпичного «наполеона». — И чегось вчера было-то?

— Он меня ещё спрашивает, блядский фотограф?

— Пардон… порнограф… я, ик.

— Как?

Повторив, я по мере возможности объяснил значение этого слова, которое, кстати, придумал он, Сосо Мамиашвили, когда искал мне работу.

— Вот-вот, я тебе, пьяная рожа, нашел хорошее местечко, а ты?

— А что я, — продолжал не понимать, — а-а-атличные, глянь, фотки, — и веером кинул их на пыльный ландшафт тахты.

— Naturlick! — согласился. — Чувствуется, рука мастера.

— Ну?

— Бабу гну! — взъярился мой малопонятный товарищ. — Ты где э т о снимал, порнограф?!

— Где-где, — отвечал я, пытаясь подобрать удачную рифму. И не нашел. В «Метрополе», а что?

— В «Метрополе», — поднял указательный палец князь Мамиашвили со значением. — А где надо было?

— Как где? — я почувствовал, что трезвею, как блюющий в торт с кремовыми розочками член обновленного правительства на банкете в честь независимости Фасо-Бурсо. (Или Бурсо-Фасо?) — Извини, князь, это ты на что намекаешь?

— Какие тут намеки, baby bare, — хохотнул Сосо. — Облажался ты, как поц в женской бане, ха-ха!

— Ничего не знаю, — отрезал я и сослался на господина Гамбургера, выдавшего по телефону информацию о местоположении поп-бля-звезд.

— Проверено, — поднял руку Сосо, — мин нет.

— Это в каком смысле?

И мне, дуралею, объяснили, информация от вышеупомянутого товарища шла следующая: гостиница «Националь», угловой номер на двенадцатом этаже.

Я задумался. О смысле жизни. И своей жалкой роли в ней. Ничего себе: digito monstrari.

Не понимаю? Кто из нас лжет? Нет, я способен развести турусы на колесах, но в данном случае? Зачем? Мне было без разницы, в какую гостиничную дыру влезать? И главное: как я мог не оправдать доверие, оказанное мне княжеской милостью? На все эти вопросы мой товарищ пожимал плечами: а черт его знает, факт остается фактом — на фото не те людишки-блядишки, которые нужны желтой прессе с голубым оттенком.

— И что же теперь, — поинтересовался я, — переснять, что ли, филейные части?

Увы, последовал ответ, поп-звезда уже удалилась в свой гуттаперчевый мирок, и поэтому надо вернуть сумму, выданную в качестве аванса горланящему о своих пролетарских правах папарацци, то бишь порнографу. В моем лице.