Читать «Конец Желтого Дива» онлайн - страница 45

Я вам, кажется, говорил, что не могу долго читать: сразу ко сну клонит. Но на этот раз дочитал все до конца. Может, второй отец все это специально для меня написал, особенно последнее…

Аббасов опять переходит в наступление

Борьба разгоралась все сильнее. С одной стороны вовсю старались клеветники во главе с Аббасовым, бедненьким, замученным директором кафе «Одно удовольствие». Не покладая рук трудилась и комиссия во главе с полковником Атаджановым. Результатом ее работы были две пухлые папки, полные убедительных материалов, изобличающих Аббасова и его пособников. Среди документов лежала двадцать одна жалоба трудящихся, акты инспекторов Городской тортовой инспекции, работников милиции и народного контроля о злоупотреблениях в кафе «Одно удовольствие», известные вам показания трусливого повара и квадратного буфетчика и еще масса всяких справок, выписок, копий документов. Чтобы опровергнуть эти факты, Аббасов тоже завел пухлую папку и выступил со следующими обвинениями.

Первое. Сержант X. Кузыев, которого так рьяно защищает райотдел милиции, по существу является душевнобольным, недавно пять суток находился в доме умалишенных (Справка прилагается).

Второе. Председатель комиссии Атаджанов не заслуживает доверия, так как сын его опасный преступник. В данное время отбывает наказание в исправительно-трудовой колонии (Справка прилагается).

Третье. Взяточник сержант Кузыев является родным племянником полковника. Поэтому и живет у него дома (Смотри справку, выданную махаллинской комиссией).

Четвертое. Полковник Атаджанов, пользуясь временным отсутствием по болезни других членов комиссии, явился в кафе, завел буфетчика Закира Зарипова, честного и трудолюбивого человека, в укромный уголок и, приставив к его лбу пистолет, потребовал дать следующие показания: «Я несправедливо оклеветал работника милиции Кузыева, во всем виноват наш директор, который и есть главный организатор клеветы, на сержанта. Зарипову пришлось дать эти показания, так как в противном случае полковник грозился пристрелить его на месте. (Прилагается копия жалобы буфетчика Зарипова на имя заместителя председателя райисполкома).

Эти и другие подобные обвинения, которые я не стану здесь подробно перечислять, заканчивались требованием учредить новую комиссию во главе с другим председателем, так как ныне работающая в силу приведенных фактов не заслуживает доверия.

Сегодня эта комиссия собралась на свое последнее совещание. Через час-другой решится судьба вашего неунывающего приятеля Хашимджана Кузыева. Если все обойдется благополучно, он опять будет весел и радостен, будет по-прежнему выполнять свою работу в милиции. Если же нет…

Придется моей любимой бабушке, обливаясь горючими слезами, таскать мне в тюрьму передачи!

Салимджан-ака непривычно хмур, печален. Глаза его глядят устало, беспокойно. Во-первых, у него очень много работы; как вы понимаете, он не одной моей персоной занимается. А во-вторых, его, видно, сильно расстроило двуличие квадратного буфетчика. Другой член комиссии, капитан Каромат Хашимова, выглядит как всегда строгой и неприступной. Сколько здесь работаю, ни разу не видел, чтобы она улыбнулась. Она меня чуть не съела, когда в первые дни я случайно назвал ее тетушкой. Ох, видно, и характерец!