Читать «Половая психопатия» онлайн - страница 222

Склонность и характер становятся женскими. Мухерадо теряет свое положение мужчины, перенимает женские манеры и нравы и начинает жить в обществе женщин. В то же время из религиозных соображений его окружают почетом. По всей вероятности, знатные пуэбло пользуются им вне времени празднеств для педерастии.

Хэммонд имел случай исследовать двух мухерадо. Одному из них было 35 лет; мухерадо он был уже 7 лет. До того он был вполне мужчиной и обладал половой способностью, как все. Постепенно у него развилась атрофия яичек и члена; он утратил половое влечение и способность к эрекции. Одеждой и видом он не отличался от женщин, между которыми и встретили его.

Волос в лобковой области у него не было, член был сморщенный, мошонка вялая, отвисшая, яички сморщены до минимальных размеров и совершенно нечувствительны к давлению.

У него были большие груди, как у беременной, и он уверял, что вскормил уже несколько младенцев, матери которых умерли.

Другой мухерадо, 36 лет, находился в этом состоянии 10 лет и, обладая теми же особенностями, не имел только сильно развитых грудей. Как и у предыдущего, у него был высокий и тонкий голос и тучное тело.

3-я ступень. Стадия перехода к параноидальному сексуальному превращению

Дальнейшую ступень развития представляют те случаи, где и физические ощущения претерпевают видоизменение в смысле transmutatio sexus (превращения пола).

Следующее наблюдение является в этом отношении единственным.

Наблюдение 134. Автобиография. «Я родился в Венгрии в 1844 г. Долгое время был единственным ребенком у своих родителей, так как все другие дети умирали от врожденной слабости. Только спустя много лет родился еще брат, который остался жив.

Я происхожу из семьи, где было много нервных и психических больных. По словам окружающих, я был очень красивым ребенком с белокурыми локонами и прозрачной кожей; был очень послушен, скромен, так что меня охотно оставляли в дамском обществе, и я никого не стеснял своим присутствием.

Благодаря очень пылкой фантазии, которая была недругом моим в продолжение всей жизни, мои способности развились чрезвычайно быстро. В 4 года я уже умел читать и писать; воспоминания мои простираются до 3-летнего возраста. Я играл всем, что мне попадалось под руки — оловянными солдатиками, камешками, ленточками, устраивал детский магазин; только столярный прибор, который мне подарили, я не любил. Больше всего мне нравилось оставаться дома у матери, которая была для меня всем. У меня было двое-трое друзей, с которыми я охотно играл, но столь же охотно я играл и с их сестрами, которые смотрели на меня, как на девочку, что меня вначале нисколько не обижало.

Я, вероятно, имел склонность сделаться совсем похожим на девочку; по крайней мере, мне очень часто приходилось слышать слова: «это мальчику не идет». Поэтому я старался играть с мальчиками, подражать им во всем, тягаться с ними в диких выходках, что мне и удавалось: не было такого высокого дерева или здания, куда бы я ни забрался. Любил вертеться около солдат, перестал дружить с девочками, так как не хотел играть в их игрушки и так как меня стало оскорблять, что они считают меня ровней себе.