Читать «Считаю до трех!» онлайн - страница 86

Остановившись у двери, он поклонился ковру и замер. Сколько раз, бывало, тренер останавливал его: «Кусков, ты не поклонился ковру!»

«Да ну! — думал Лёшка. — Ерунда какая!»

«Поклонись ковру! — пилил тренер. — Поклонись и мысленно поблагодари всех, кто создал дзюдо, кто построил этот зал, кто даёт возможность заниматься тебе борьбой… Не поклониться ковру, — возмущался он, — это так же немыслимо, как не ответить на «здравствуйте», для борца это всё равно, как для актёра войти в шляпе на сцену…»

И вот теперь Кусков торжественно и серьёзно склонился перед татами, уперев ладони в колени.

Тренер оглянулся и, не дрогнув ни одним мускулом лица, тоже склонился в церемонном поклоне.

Кусков сбросил тапочки, шагнул на ковёр и поклонился ещё раз, теперь уже перед тренером. Трясущимися руками он достал дневник и протянул его сенсею.

— Простите меня! — сказал он, и дыхания ему не хватило. — Простите!

— Стань в строй! — сказал тренер, выпрямляясь. — У тебя нет пары. Сегодня будешь работать со мной!

В тот вечер неожиданно пошёл снег. Редкие хлопья летели с совершенно безоблачного тёмного неба.

— Это, конечно, ещё не зима, — сказал тренер, прощаясь, — но уже напоминание. Чтобы я больше никого без шапок на улице не видел!

— Есть! — крикнул Лёшка. Если бы сейчас сенсей приказал ему круглый год ходить в ватнике, он бы с восторгом согласился!

Ах, какое это счастье — идти холодным осенним вечером с тренировки домой. Какая сладкая ломота во всём теле. Мышцы ещё не болят — заболят завтра утром, а сегодня кажется, что ты стальная пружина и если оттолкнёшься как следует, то можешь взлететь над вечерней улицей и над домами в небо, в розовый закат.

— Ну? — спросил отчим, открывая Лёшке дверь.

— Приняли! — сияя ответил мальчишка.

— Ну и всё! Ну и всё! Давай к столу! Мой руки и к столу!

Стол ломился от угощения! Тут был и торт, и обожаемая Лёшкой специально переваренная в банке сгущёнка!

— Ну садитесь! Садитесь! — хлопотала нарядная по такому случаю мать.

Они пили чай с вареньем, и Колька липкими пальцами хватался щупать Лёшкины бицепсы, и пришёл Штифт с гитарой… Ну, в общем, был праздник!

Засиделись допоздна, а когда Лёшка пошёл укладываться в свою комнату мимо посапывающего Кольки, то вдруг увидел зажатую у мальчонки в руке куклу!

— «В радости и в веселии меня вспомни! За многими яствами сидя меня помяни!» — прошептал Лёшка, высвобождая из Колькиной руки невесомую, безглазую куклу с пеньковой косичкой.

«Где он её откопал? — смятенно подумал Кусков. — Ну да! Я же её там за пузуху сунул… А потом, когда меня вытащили, отчим её, наверное, в мешок положил, вот и привезли…»

Тяжёлые, мучительные воспоминания нахлынули на Кускова.

— Не хочу! Не хочу! — зашептал он. Лёшка открыл балконную дверь и, размахнувшись, швырнул игрушку в темноту. Но лихой сквозняк внёс куклу обратно, и она шлёпнулась на пол вниз лицом, как тогда в крепости. Колька заворочался во сне. Лёшка бросился поднимать куклу, словно она была живая и могла ушибиться.