Читать «Персидский мальчик» онлайн - страница 329

Но статуи молча стояли в героических позах; Александр облачился в греческое одеяние из мягкой шерсти и вышел, сопровождаемый факельщиками, в коридор с львиным фризом.

Прочим я сказал:

— Все вы можете уйти. Я подожду царя и позову, если ваше присутствие будет необходимо.

В комнате стоял диван, на котором я обычно спал, если Александр возвращался поздно; его шаги всегда пробуждали меня. Сегодня, впрочем, я долго не мог сомкнуть глаз и видел, как луна вскарабкалась на небо. Когда Александр вернулся, петухи уже кричали, приветствуя утро.

Царь показался мне уставшим, раскрасневшимся, да к тому же и шел нетвердо. Он пил вино от заката и до рассвета, но сейчас был в хорошем настроении и вновь похвалил мой вчерашний танец.

— Аль Скандир, я гневаюсь на тебя: ты ведь знаешь, при лихорадке нельзя пить.

— О, все уже прошло. Я говорил тебе, ничего страшного. Сейчас лягу и высплюсь… Пошли окунемся — ты всю ночь провел здесь в своих одеждах.

Первые лучи солнца сияли сквозь резные ширмы, пели птицы. Бассейн освежил меня, но не снял сонливость; уложив Александра в постель, я отправился к себе и проспал до самого вечера.

Тихо войдя в опочивальню, я видел, что Александр уже проснулся, но не спешит встать, ворочаясь. Я подошел ближе и коснулся его лба.

— Аль Скандир, твоя лихорадка вернулась.

— Ерунда, — твердо отвечал он мне. — У тебя холодные руки, не убирай их.

— Я прикажу принести ужин. Речная рыба сегодня особенно хороша. И как насчет лекаря?

Лицо Александра окаменело, и он отвернул голову, сбрасывая мою руку.

— Никаких лекарей. На них я уже насмотрелся. Нет, я сейчас встану. Медий приглашал меня на ужин.

Я спорил, умолял, но царь проснулся раздраженным и нетерпеливым.

— Говорю тебе, ерунда. Болотная лихорадка, она отпустит меня в три дня.

— Не суди по вавилонянам, они привыкли к своему климату. Жар — это всегда скверно. Почему ты не можешь позаботиться о себе? Мы ведь не на войне.

— Если ты не прекратишь нянчиться со мною, я устрою войну. Мне бывало и хуже, когда я целыми днями носился по горам. Пойди скажи, что мне нужно одеться.

Я хотел бы, чтоб Александр ужинал с кем угодно, но не с Медием, которого ничуть не заботило чужое здоровье. Медий с азартом поддерживал Гефестиона в ссоре с Эвменом и лишь усугублял ее, как я слышал, ибо имел на редкость острый язык, и некоторые из его насмешливых изречений передаются сейчас от имени самого Гефестиона. Нет сомнений, скорбь Медия была искренней, но он отнюдь не медлил, желая использовать выгоду, которую принесла ему смерть друга. Язык Медия умел изливать как уксус, так и мед, и он всегда смешил Александра, любившего остроумные беседы. Не плохой человек, но и не особенно хороший.