Читать «Путешествие вокруг стола» онлайн - страница 9
Теофилис Тильвитис
Пищикас сунул серебряный портсигар рассыльному и, взяв кончиками пальцев вырванный волос, отправился к директору:
– Взгляните, господин директор, – со скорбным лицом обратился Пищикас к Спиритавичюсу, показывая вырванный волос. – Я так тяжело переживаю свою вину перед вами, что во мгновение ока поседел…
Директор глянул на невинное лицо Пищикаса, на сивый волос и дружески потрепал его по плечу:
– Хороший ты… парень… Умница… Я тебя сразу разглядел.
* * *
Один стол в канцелярии был особенно велик и покрыт несколькими листами зеленой бумаги. Здесь работал четвертый помощник инспектора, завзятый мечтатель Бумба-Бумбелявичюс. Мечты Бумбелявичюса простирались так же далеко, как благородство его коллеги Пищикаса. Четвертый помощник грезил собственным домом. Лежавшая перед ним бумага была испещрена чертежами и цифрами. В самом центре стола, напротив чернильницы, красовался фасад дома, возле которого бил фонтан и стояла статуя женщины. Тут же был набросан внутренний план здания. Острый взгляд различил бы на бумаге схему расположения мебели в комнатах. В салоне было обозначено «мягкая». В предполагаемой кухне у плиты виднелась женщина и надпись «Марите». В спальне были начертаны две кровати и детская коляска, над которой изогнулся жирный вопросительный знак.
Цифры же, пестревшие на зеленой бумаге, гласили, что дом скоро окупится и даже принесет немалый доход, потому что большая его часть должна была сдаваться в наем. По самым скромным подсчетам прибыль ожидалась до 2000 литов в год.
Перед войной четвертый помощник балансового инспектора Бумба-Бумбелявичюс служил продавцом в одном из сельскохозяйственных обществ. В годы кайзеровской оккупации он стал кооперативным деятелем, одновременно работая переводчиком в жандармерии, затем одним из первых вступил добровольцем в литовскую армию, откуда бежал, и в 1921 году оказался в только что созданной балансовой инспекции.
На работу Бумба-Бумбелявичюс был принят молниеносно: Спиритавичюс глянул поверх очков на бойкого новичка и осведомился:
– Подписываться умеешь?
– Как же, господин директор!
– До ста считаешь?
– Даже до тыщи!..
– Садись и пиши… Тебе будет указано, что писать, как писать и где подписываться. Подпишешься где нужно – молодец; подпишешься не там – конец. Ясно, сударь? То-то и оно.
Бумба-Бумбелявичюс был исполнен патриотизма и страшно озабочен судьбой Литвы и защитой интересов казны. По его глубокому убеждению, деньги, как в личной, так и в государственной жизни, решали все. Порой он часами напролет взволнованно говорил о том, что из литовских литов, которые печатаются в Германии, не будет никакого толку. Что значит Литва против Германии, подумать только! Чем Литва покроет свой лит? Комбинацией из трех пальцев!
А когда литы появились в обороте и Бумба-Бумбелявичюс получил первое жалованье новыми банкнотами, он примчался из бухгалтерии, сжал в объятиях Спиритавичюса и задохнулся от восторга:
– Нет сил, господин директор… Слезы текут… Слезы… от радости. Литы-то литовские… С жеребчиком!