Читать «Последние романтики» онлайн - страница 182

– Затихни, – сказал Ким Пепе, все еще держа его за руку и удивляясь его силе.

– Дорогой! – воскликнула Франческа. Ни один из участников сцены не понял, кому адресовано это обращение.

– Сука! – заорал Пепе, не давая оснований для двусмысленного толкования. – Сука! – Он наконец вспомнил английское слово, которое так долго искал.

– Пожалуйста, давайте вести себя по-джентльменски, – сказал Абдул, смущенный тем, что его любовные дела становятся достоянием публики.

– Пепе, будь хорошим мальчиком и иди домой, – обратился Ким к Пепе по-испански. – Я попросил его уйти, – перевел он Франческе на английский. – Я сделал правильно?

– Я не хочу его больше видеть никогда в жизни! – выкрикнула Франческа. – Никогда!

Ким проводил Пепе до двери, подождал, пока швейцар остановит такси, и очень нежно усадил Пепе в машину, надеясь, что он будет в состоянии сообщить свой адрес.

– Позаботьтесь о моем друге, – сказал Ким водителю, вручая тому пять долларов. – У него была тяжелая ночь.

Когда Ким вернулся за свой столик, ночной клуб все еще жужжал, как растревоженный улей. Биллингсли послал им еще одну бутылку «Моэ» в знак признательности, Ким угостил всех своих соседей. Первое, что сказала ему Илона, когда он подал ей бокал холодного пенящегося шампанского, было: «Вы меня не помните?»

5

На следующий день газеты вышли с фотографиями Кима и описанием его героического вторжения в треугольник Пепе – Франческа – Абдул. Появление в этой интригующей истории нового персонажа способствовало тому, что еще сотни тысяч экземпляров газет были распроданы в одночасье. Миллионы читателей газет, не прочитавших ни строчки из написанного Кимом, теперь знали его – он стал знаменит, потому что уже был знаменит. Легенда обрастала новыми подробностями.

– Я тебя сразу заметил, – говорил Ким на следующий вечер за ужином. – Ты мне кого-то напомнила.

– Я это поняла. С кем же ты меня спутал? – спросила она с любопытством.

– Когда-нибудь я тебе расскажу. Но не сейчас, – сказал Ким. – Я чувствую себя виноватым, что сразу не узнал тебя. Все, что я могу сказать – я тебя никогда больше не забуду, – он вложил в эти слова отработанные интонации очарованного человека.

В тот вечер Илона рассказала Киму о себе больше, чем она рассказывала кому бы то ни было за всю свою жизнь. О своем детстве зимой в Чарльстоне и летом на ферме в Вирджинии; о помолвке, которую она расторгла, потому что решила ехать в Нью-Йорк делать карьеру; о том, как отец через своих друзей и приятелей своих друзей сумел найти ей работу в Нью-Йорке; о том, как она любила этот город и как всегда мечтала жить в нем. Ей понравилось больше, чем это было заметно, когда Ким сказал, что она настоящая нью-йоркская женщина, умная, уравновешенная, изысканная, красивая.

– Но ни в коем случае не исправляй свой акцент и не потеряй сама себя, – предупредил ее Ким. – В Нью-Йорке тысячи изысканных женщин. Но только одна Илона Вандерпоэль из Чарльстона. Если ты потеряешь себя, ты потеряешь все…