Читать «Дети набережной» онлайн - страница 10

Девочка открыла лицо, показала зеленые заплаканные глазки, розовые ушки, тоненький носик и прядь золотых волос и протянула плаксиво:

– Я го-о-лодная!

Сенька достал из кармана горсть кишмиша, только что добытого им из мешка за таможней, и сунул ей. Она схватила кишмиш с жадностью и стала грызть.

Девочка до того увлеклась кишмишом, что забыла про Сеньку.

Он же, подсев к ней, с восхищением наблюдал, как она ловко этак прокусывает своими острыми, белыми зубками кишмиш, как белка.

– Мама у тебя есть? – спросил он ее вдруг.

Она отрицательно покачала головой.

– А папа?

– Тоже нет.

– Где же они?

– Померли! – И она скороговоркой и кратко рассказала, как после отца-стереотипера, умершего от отравления кишок свинцом, и матери-прачки она осталась с маленьким Гришей круглыми сиротами. Их взяла к себе тетка Александра, но она так скверно обращалась с ними, морила голодом и била, что они вчера бежали…

– А Гришка-то твой где?

– Не знаю! – Она снова закрылась платочком и заплакала.

– Ну, чего раскудахталась? – спросил он презрительно.

– Боюсь, что пропадет. Он такой маленький. Ему пять лет.

– Не пропадет. Его доставят в участок, – с уверенностью заметил Сенька, – а оттуда – в какой-нибудь приют, и там ему хорошо будет. Бифштекс с набалдашником будет есть. – И он звонко расхохотался. Она перестала плакать.

– Может быть, хлеба хочешь?

– У-у! – мотнула она головой.

Он повел ее в бакалейную лавочку и купил ей хлеба и маслин. Девочка с прежней жадностью набросилась на съедобное.

По мере того как она ела, она становилась все веселее и веселее. На порозовевших щечках ее зайчиками заиграли ямочки, и глаза забегали, как мышенята.

– Как тебя звать? – спросил он.

– Лизой! – ответила она бойко.

– А по фамилии?

– Сверчкова!

Он сделался смелым и ущипнул ее сзади.

– Ой! – воскликнула она и посмотрела на него с удивлением. – Как же так можно?!

– А что? – спросил он лукаво.

– Больно.

– Скажите пожалуйста, какие мы нежные!

Оба захохотали.

– Ты видела когда-нибудь, как грузят баранов? – спросил он.

– Нет.

– Идем. Покажу.

И, не дожидаясь ответа, он схватил ее за руку и помчался вместе с нею по набережной.

– Ой, упаду! – смеялась она громко, поправляя на бегу сползшую косынку и растрепавшиеся волосы.

Сенька ловко лавировал меж биндюгов, вагонов, гор угля и клепок, шмыгал то в один двор агентства, то в другой, перепрыгивал то через балку, то через кучу брезентов, попутно здороваясь со встречными мальчишками, не упустил случая стянуть брошенный кем-то, должно быть, сносчиком, в кучу верхнего платья алый бумазейный пояс и наконец остановился возле небольшого черного судна, на корме которого сверкала золотая надпись: «Gumbert».

Судно было сильно нагружено и сидело глубоко в воде. Через полчаса оно должно было сняться, и капитан, маленький и круглый, как мяч, генуэзец, в кепи и куртке с галунами, торопил команду и Schippshаnd1еr'ов – поставщиков товара.

Оставалось только принять на палубу баранов. Бараны в количестве пятьсот – шестьсот штук, серые, курчавые, толпились внизу у сходни и не двигались с места.