Читать «Символы священной науки» онлайн - страница 275

497

С точки зрения «строительной» — это «совершенство» осуществления архитектурного замысла; с точки зрения алхимической — это «совершенство» или окончательное завершение "Великого Делания". И существует точное соответствие между тем и другим.

498

Алмаз среди камней и золото среди металлов являются, и тот и другое, тем, что есть самого драгоценного, а также равно обладают «светоносным» и «солярным» характером. Но алмаз — точно так же, как и "философский камень", с которым он отождествляется — считается еще более драгоценным, чем золото.

499

Символика "краеугольного камня" также недвусмысленно обнаруживается, например, в различных отрывках из герметических сочинений Роберта Флудда, цитируемых А.Е. Уайтом (А.Е. Waite, The Secret Tradition in Freemasonry); нужно сказать, впрочем, что эти тексты, похоже, содержат смешение с "закладным камнем", о котором мы говорили в начале. А то, что сообщающий их автор говорит сам о "краеугольном камне" во многих местах своей книги, вовсе не предназначено для прояснения вопроса и, скорее, может лишь содействовать сохранению того же смешения.

500

Опубл. в E.Т., авг. 1946.

501

А.Е. Уайт в своей работе The Holy Graal приводит варианты lapis exillis и lapis exillix, ибо, как кажется, орфография меняется в зависимости от рукописи. Он отмечает также, что согласно Rosarium Philosophorium, цитирующему Арно де Вилленев, lapis exillis был у алхимиков одним из обозначений "философского камня", что, естественно, соотносится с соображениями, высказанными нами в конце того же самого исследования.

502

Lapis exilii или lapis exulis, согласно интерпретациям, предложенным г-ном Уайтом как возможные здесь.

503

Мы не думаем, что уместно слишком принимать во внимание латинское слово exilis, понимаемое в его буквальном смысле как «тонкий» или «разреженный», если только не стремятся соединить с ним определенную идею «утонченности».

504

О символике Грааля см. Царь Мира, гл. V — Напомним еще, в этой связи о символе Внутренней Звезды, в котором чаша и драгоценный камень образуют единое целое, все же оставаясь и в этом случае отделенными друг от друга.

505

Как на "черном камне" Урги, который, как и все "черные камни" различных традиций, должен был быть аэролитом, т. е. опять-таки "камнем, упавшим с неба" (см. Царь Мира, гл. I).

506

Бытие, XLIV, 5.

507

"Оракульная чаша" является, в некотором роде, прототипом "магических зеркал", и в связи с этим мы должны сделать важное примечание, а именно: чисто «магическая» интерпретация, сводящая символы, в зависимости от случая, к их сугубо «гадательным» или «талисманным» аспектам, знаменует определенный этап в дегенерации этих символов, или, скорее, способа их понимания. Этап, впрочем, еще не столь продвинутый — ибо, вопреки всему, он еще соотносится с традиционной наукой — как чисто профаническое уклонение, признающее за символами просто-напросто «эстетическую» ценность. Следует добавить, впрочем, что зачастую именно под покровом этой «магической» интерпретации некоторые символы могли быть сохранены и переданы на уровне «фольклорных» пережитков, а это говорит о том, что и она также имеет свою полезность. — Отметим еще, по поводу "гадательной чаши", что видение всех вещей как присутствующих в настоящем, если понимать его в подлинном смысле (единственном, к которому может относиться «безошибочность», а именно о ней идет речь в случае Иосифа) находится в очевидной связи с символикой "третьего глаза". А следовательно, также и камня, упавшего со лба Люцифера, где последний занимал его место. Впрочем, и сам человек вследствие падения утратил "третий глаз", т. е. "чувство вечности", которое Грааль вернет тому, кто умеет завоевать его.