Читать «Прогулка под луной» онлайн - страница 7

Весь вечер соседки просидели на кухне. В квартире было непривычно тихо. Внизу, в подъезде, беспрерывно хлопала входная дверь, у соседей сверху громко орал телевизор, а здесь, на кухне третьего этажа, было слышно, как торопливо топает по клеенке таракан.

Помянули Наташу лондонским ликером (Маша разбавила его минералкой, получился коктейль — не так крепко). Было странно думать о Наташе Дедюш в прошедшем времени, тем более что непутевая жизнь ее так и осталась загадочной для всех. Когда-то с трехлетней сероглазой девочкой на руках она появилась в этой квартире. Вообще бедной комнате напротив Машиной не везло на хозяев. Тут почему-то вечно жили пьяницы.

Правда, Наташа была слишком красива для этого, и поначалу о ней так не подумали. Ходили слухи, что она бывшая актриса. Кажется, оперная певица. И что ради красавца мужа бросила сцену. А он, как водится, потом бросил ее с ребенком на руках и скрылся в неизвестном направлении. Впрочем, ходили и другие слухи, частично опровергавшие первые. Будто Наташа была вынуждена бежать от деспота супруга, который был зверского нрава и в конце концов угодил в тюрьму.

Сама Наташа объявила соседям, что она вдова, в душещипательные беседы не вступала, хотя и любила посидеть в обществе Маши и Софьи Наумовны. Но, как правило, молчала, пуская в потолок струйки сигаретного дыма. Поселившись в коммуналке, она устроилась работать в ларек и стала кидаться из одного романа в другой.

Сначала это были видные мужчины. А последние два года ее кавалеры становились все более «бомжистого» оттенка. По вечерам Наташа пьяным голосом пыталась воспроизвести прежний репертуар — пела арии из опер. Очередной «муж», обиженный невниманием с ее стороны, требовал участия, и начиналось… В такие вечера Алька перебиралась к Маше и тихонько сидела у окна, пока та проверяла тетради.

Иногда они читали вслух «Приключения Карика и Вали», а бывало, резались в комнате Софьи Наумовны в «золотого дурака».

Маша вспомнила Алькины большие взрослые глаза цвета дождливой погоды и почувствовала себя в чем-то виноватой.

В девять позвонил Борис:

— Манюня! Приехала?

— Как видишь.

— Обиделась?

— Вот еще…

— Обиделась… Я, Манюнь, в Питер летал. Деловые переговоры. Думал, успею вернуться — не получилось. Автоответчик подключил. А ты не звонила?

— Некогда было.

Маше хотелось немного помучить Бориса — он это знал и охотно подыгрывал:

— Коварная ты, Мария… Жестокая! Я так скучал… А ты скучала?

— Ну разве самую малость.

— Бессердечная. Я ужасно соскучился… Приеду, а?

Маша покосилась на дверь Софьи Наумовны. Старушка под действием лондонского ликера мирно спала. Но Маша стояла в коридоре как раз лицом к двери Дедюшей, и это обстоятельство поколебало ее. Она замялась. Подумала: «Как это мы будем с Борисом… тут». В общем, Маше стало вдруг неловко от этой мысли, и она быстро зашептала в трубку:

— Софья Наумовна не спит. К нам нельзя.

— Ну вот… Я на минуточку! Нанесу визит вежливости. Ну, Мань, ну соскучился жених, не будь такой врединой!

— Ладно уж, приезжай.

А про себя добавила, глядя на казенную печать на двери соседей: «Все равно не усну сегодня, так и буду думать о том, что случилось».