Читать «Сталин: операция «Эрмитаж»» онлайн - страница 40

Преображенский настойчиво повторял, открыто полемизируя с Бухариным и его сторонниками: «Мысль о том, что социалистическое хозяйство может развиваться, не трогая ресурсов мелкобуржуазного, в том числе крестьянского, хозяйства, является, несомненно, мелкобуржуазной утопией».

Серьезнейшее и страшное политическое обвинение!

Впрочем, источники финансирования индустриализации Преображенский не ограничивал лишь сверхналогами на крестьян и нэпманов. Он предлагал широко использовать также эмиссию бумажных денег, железнодорожные тарифы, монополию банковской системы, регулярные займы у населения, пошлины на ввозимые товары и только в последнюю очередь – из-за неустойчивости, непредсказуемых колебаний мирового рынка – доходы от внешней торговли.

Предлагая свой курс, курс «левых», Преображенский не скрывал трудностей, которые непременно породит ускоренная индустриализация. «В самом начале социалистического накопления, – отмечал он, – государство ведет производство, несмотря на его убыточность, и стремится лишь к наименьшему убытку во всем хозяйстве в целом и далеко не всегда – к наименьшему убытку при выборе предприятий, которые надо пустить в ход».

И вот теперь, на съезде, выбор наконец был сделан. Индустриализацию страна проводить будет, причем ускоренными темпами – в пять лет, согласно разрабатываемому и предлагаемому делегатам плану. Как и предлагали троцкисты.

Значит, за счет крестьянства? За счет свертывания НЭПа (даже это понятие Преображенский предлагал упразднить)?

Прямого ответа на этот вопрос Сталин не дал. Не сказал об источниках финансирования индустриализации и Рыков – «правый», вполне сознательно уклонившись от обсуждения проблемы.

Следовательно, предстояло осуществлять план «левых», но способами, предлагавшимися «правыми»? В таком решении и выражался центризм Сталина. Судя по всем докладам, выступлениям получалось именно так: выполнение пятилетнего плана предстояло финансировать главным образом из доходов от внешней торговли.

Не случайно Рыков в своем довольно продолжительном докладе – в основном о пятилетке – выделил проблемы внешней торговли в особый раздел, недвусмысленно подчеркнув: «В пятилетнем плане необходимо исходить из того, что на протяжении ближайших пяти лет процесс индустриализации страны будет очень сильно зависеть от торговли с заграницей. Эта зависимость будет выражаться в необходимости импорта заграничных машин для оборудования фабрик и импорта сырья для работы легкой промышленности». Перейдя к экспорту, он сразу выразил серьезнейшие сомнения в том возможном объеме вывоза хлеба, который наметил Госплан, и потому предложил: «Партии и советским органам необходимо отнестись с гораздо большим вниманием, чем до сих пор, к вопросам экспорта. Необходимо добиться большего успеха в вывозе других товаров, кроме хлеба. Например, леса, продуктов животноводства и тому подобного».

Рассуждая так, глава правительства прежде всего пытался защитить интересы крестьянства, оградить его от возможной новой продразверстки, иных грядущих напастей. Потому-то он и не сказал о наиважнейших иных статьях советского экспорта, вот уже пять лет приносивших в казну государства весьма немалый доход, гораздо больший, нежели зерно: о нефти, пушнине, наконец, о золоте и платине – самых идеальных расчетных средствах, более надежных, нежели твердая валюта.