Читать «Стражники Иерусалима» онлайн - страница 19

– Теперь там музей, – раздраженно перебил его Козимо. – Другие дома и церкви из тех, что ты упомянул, тоже постоянно перестраиваются. Инженеры-строители и реставраторы должны охранять и лелеять их, чтобы они не пришли в упадок. – Он горестно вздохнул. – Иногда я чувствую себя таким же домом. Пусть фасад покрашен заново, но все нутро, сердце – старое и прогнившее, изъедено плесенью и червями-древоточцами, жалкие остатки давно забытой эпохи. – Он медленно покачал головой. – Нет, Ансельмо, человек воистину не создан для вечности.

Ансельмо глубоко вздохнул и ничего не ответил. Тут он был полностью согласен с Козимо. Жизнь человека не задумана длиться вечно. Но какой смысл терзаться из-за этого? У них не было другого выбора, кроме как признать вечность. По крайней мере, пока еще не было.

Козимо задумчиво повертел чашку в руках и провел указательным пальцем по искусно выполненной глазури.

– Этот сервиз принадлежал одной из моих племянниц, может, ты еще помнишь ее. – Ансельмо кивнул. Как он мог ее забыть? – Я прекрасно помню, при каких обстоятельствах она получила в подарок этот сервиз. Ей тогда исполнилось пятьдесят. Перед моими глазами до сих пор стоят ее надутые от чрезмерных восторгов губы и сияющие от радости глаза. Как же она любила этот сервиз! Она так привязалась к нему, что даже на смертном одре попросила камеристку поставить его рядом на подносе, чтобы в последний раз полюбоваться им. Сколько ей было лет, когда она умерла? Восемьдесят три? Или восемьдесят пять?

– Восемьдесят шесть.

Козимо отпил еще глоток и с досадой покачал головой:

– А я забыл. Честно говоря, я не могу даже вспомнить ее имя.

– Это не мудрено, Козимо. Ведь столько лет прошло...

– Не только в этом причина, Ансельмо. На протяжении всех этих лет я вырастил и похоронил такое количество племянниц, в том числе внучатых и правнучатых, что едва могу отличить одну от другой. С годами их становилось все меньше. И под конец я остался один. Последний из когда-то славного рода Медичи. Некоторых представителей моей фамилии историки хотя бы удостоили пары строк упоминания в энциклопедиях. А все остальные, среди них и Франческа, превратились в пыль... и горстку отрывочных воспоминаний, застрявших в мозгу преданного проклятию, которому, по сути, уже давно нечего делать на этом свете.

– Козимо, это...

Не желая слушать, Козимо отмахнулся и принялся нежно поглаживать чашку. Он ласкал фарфор, словно живое существо, и на его лице отражалась боль, которую он явственно испытывал при этом.

– Просто их было слишком много, Ансельмо. Слишком многих я пережил за все эти годы. – Он вздохнул. – Когда они были живы, я не очень-то ценил большинство из них. Хочешь, я открою тебе одну странную вещь? С каждым днем, прошедшим со дня их смерти, я все больше грущу о них. Мне недостает их общества, когда-то нагонявшего на меня страшную тоску. Я тоскую даже по их узколобости и непроходимой глупости, по их скучным разговорам, которые всегда вертелись исключительно вокруг денег и их эффективного приумножения. Теперь их нет, все давно превратились в прах. И мое место там, я должен быть среди них. Нам обоим пора быть среди них.