Читать «Мое дело» онлайн - страница 150

Впервые в жизни я видел и пил сливки. До этого я думал, что сливки — это литературно-салонное название молока для кофе и кошек.

Дом Печати меня поразил. Там был не буфет, а бар. Причем на первом этаже, прямо из вестибюля, и пройти мог любой, без пропуска и удостоверения. Средь бела дня — в баре был полумрак, звучала тихая мелодия с магнитофона: и наливали коньяк! И тут за стойкой зазвонил телефон — и кого-то из журналистов барменша позвала к трубке!!!

(Милые — в ту эпоху мы видали подобное только в кино про западную жизнь. Это было изящно… стильно… хрен знает как процветающе!!) Этот телефон меня добил.

— Тебя сюда возьмут с распростертыми объятиями, — заверила Алка. — Ты не представляешь, какие здесь мудаки, ой, извини. Я сказала про тебя главному, что ты делал в «Скороходе», он тебя уже хочет, пойдем — представлю.

Я не собирался работать в газете, и нигде не собирался. Но на первое время, да и знакомых здесь нет. Мне захотелось полгода показать класс в этом чудесном доме. Кабинеты были на одного-двоих, полированные столы и отдельные телефоны.

Я попробовал сладкий и вязкий 44-градусный ликер «Вана Таллин» и закусил копченой колбасой. Накатил еще пару соточек, и Ленинград приблизился на расстояние вытянутой руки.

Я вернулся в кресло сидячего поезда. Билет стоил шесть рублей — как общий вагон. Обрыдли мне к тому моменту общие вагоны, слишком много я в них накатался за свою жизнь. Поезд ушел в полпятого и вкатился в Ленинград к одиннадцати вечера: да меньше семи часов чтения, курения и дремания!

…Дорогие мои. Через какие-то три недели. Я получил обратно бандероль-пакетище со своими двумя папками. Вполне равнодушно разодрал обертку. Я отупел от проб и обломов, кончалось лето, я никуда не поехал, денег не предвиделось! Я сплывал по течению. Надо разгрузить психику, не думать, плевать, осенью к морозцу заварим еще что-нибудь… ТАМ БЫЛ ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ ОТЗЫВ.

Я получил первый в моей жизни положительный отзыв.

Там не отмечались бегло такие достоинства, как, но наряду с этим пока такие недостатки, которые, перечисление и сожаление по поводу, что пошли на фиг. Там не отмечались к сожалению такие недостатки, как, хотя есть и несомненные достоинства, но, пока, не позволяют, будьте здоровы. Нет. Там ровно и спокойно говорилось о достоинствах, среди которых есть несомненные, а есть и редкие, и отмечались удачи и находки, и хотя отдельные недостатки вот здесь и вот такие имеют пока еще место быть, но:

"Предоставленный Вами для ознакомления издательству проект сборника рассказов дает нам все основания надеяться, что в самом ближайшем будущем мы сможем получить от вас яркую, интересную, талантливую книгу.

Желаем Вам новых успехов и ожидаем сотрудничества.

Старший редактор редакции русской литературы издательства «Ээсти Раамат»

Айн Тоотс".

Я был осведомлен о корректной эстонской сдержанности. Нежнее таких фраз может быть только поцелуй и секс на редакторском столе. Это было «Да». И не просто «Да», а сопровождаемое взглядом в глаза и пожиманием руки. И ничего личного!