Читать «Частная жизнь Сергея Есенина» онлайн - страница 42

Американский менеджер Айседоры Сол Юрок вел с 1921 года с ней переговоры о том, чтобы привезти в Америку ее русскую школу, в которой в то время было 25 детей. Но в те годы существовало предубеждение против России, и ему стоило больших трудов добиться у американского правительства разрешения на их приезд. А когда, в конце концов, разрешение было получено, советское правительство запретило им выезжать, заявив, что ученицы слишком малы, — ведь некоторым из них было лет 10—12.

В воскресное утро в октябре 1922 года Айседора и ее муж в сопровождении нескольких русских секретарей прибыли из Гавра в Америку на лайнере “Париж”. Они ожидали, что их встретит большой комитет, но оказалось, что комитет состоит из единственного члена — менеджера Айседоры, который встретил их в сопровождении огромной армии фотографов и репортеров. Все набились в ее каюту, где, к их общему удивлению, иммиграционный инспектор сообщил Айседоре, что всей группе придется остаться на ночь на борту “Парижа”, где будет произведен досмотр, а утром их перевезут на остров Эллис для встречи с представителем специального бюро расследования. Никаких объяснений о причине ее задержания дано не было, но подразумевалось, что инструкции поступили из Вашингтона из-за просоветских взглядов Айседоры.

На следующий день, после двух часов пребывания Айседоры и ее спутников на острове Эллис, иммиграционные власти отпустили их. При этом официально заявили, что задерживали по указанию министерства юстиции по причине ее долгого пребывания в России и из-за слухов о ее связях с Советами. Айседору подозревали в том, что ее использовали в качестве дружественного курьера Советского правительства для доставки бумаг в Америку.

Уполномоченный по делам иммиграции на острове Эллис Роберт Тод заявил:

— Боюсь, что не могу предъявить вам какого-либо определенного обвинения, даже если таковое и было. И если оно действительно имелось, то недостаточно обоснованное.

Помощник уполномоченного Лэндис, председательствовавший во время разбора дела, сказал, что обвинения были необоснованные.

Три выступления Айседоры в Нью-Йорке прошли с колоссальным успехом. Билеты были проданы заранее, а люди требовали еще. Выступления проходили в “Карнеги-холл”, и Айседора, окрыленная славой, танцевала в сопровождении великолепного Русского симфонического оркестра под управлением Натана Франко.

Популярность Айседоры была огромной, успехи великолепными, а она вся кипела огромной любовью к России. Куда бы она ни пошла, вокруг нее тут же собирались толпы репортеров, и она говорила им одно и то же:

— Коммунизм — единственное будущее мира!

А Есенин, взбудораженный большой дозой шампанского, собирал большую группу вокруг себя и разражался огненными речами о своей родине.

Ее последнее выступление в Бруклине тоже было сенсационным. Казалось, в Айседору вселился демон, и чем дольше она танцевала, тем больший экстаз ее охватывал. Она пребывала в полной власти своего искусства и не заметила, как костюм ее постепенно сползал с плеча, — да на такие вещи она вообще мало обращала внимания. Публика была возбуждена до предела и вызывала на “бис”.