Читать «К Богодержавию...» онлайн - страница 15

Главное, что должно понять: молитва — не “объективный” эксперимент над Богом, не приказание Ему и не торг о цене за что-либо из Его милости. Такое отношение к молитве и Богу — нарушение древней заповеди, смысл которой един вне зависимости от слов и языка: «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи. (…) Не искушай Господа Бога твоего.» — Лука, 4:8, 12. «Бог не нуждается в мирах!» — Коран, 29:5. «Всякий, кто в небесах и на земле, приходит к Милосердному только как раб; Он перечислил их и сосчитал их счетом. И все они придут к Нему в день воскресения поодиночке. Поистине, те, кто уверовал и творил добрые дела, — им Милосердный дарует любовь.» — Коран, 19:94 — 96.

Согласно Корану, раб Божий — не невольник Божий; не лишенный свободной воли зомби-биоробот: не может принять дар, поскольку сам он — бесправная собственность его хозяина; тем более невольник не может принять . Верующий же — свободен и потому может принять таковой дар.

Это ясно показано в Коране. Когда Моисей убеждал в своей миссии фараона, некоторые члены иерархии знахарства Египта признали его посланником Божиим и уверовали, выйдя тем самым из неволи иерархии личностных отношений. За этим последовала реакция фараона: «Вы уверовали в Него (Бога по контексту) раньше, чем я позволил вам «…» — сура 7:120. Но кто Богу не грешен — царю земному не виновен.

Можно понять тех, кто привык жить исключительно “своим умом”; жить не только вне молитвы, но и без формального соблюдения церемониала молитвы, — даже без упоминания всуе Бога. Многим из них трудно представить, как это: в век ракет, “информатики”, электроники, ядерных и “био” технологий — они — взрослые люди, получившие образование, по их понятиям достигшие кое-чего и сделавшие кое-что в жизни, — вот так: ни с того, ни с сего обратятся с молитвой к Богу… Как, имея все это, можно остаться наедине с собой и осознать себя заблудшим в лесу жизни малышом-несмышленышем, который реально не может ничего, кроме как плакать от беспомощности, пока его не найдут? Как это — он, взрослый, полный сил и осознания своего места в обществе, может обратиться к Неведомому ему: “Боже, Вседержитель, Отец наш небесный… Прости мне, в чем ошибся я, обращаясь к Тебе… Яви милость Твою мне заблудшему: Выведи меня прямым путем в Твою истину…”?

Но если такой атеист будет честен перед самим собой, то ему придется признать, что ничего, кроме инерции привычки, бездумно воспринятой с детства, и непонимаемой им предубежденности и боязни быть карикатурно смешным в глазах “собственного Я”, о природе коего он редко задумывается, ему ничто не мешает искренне обратить к Милосердному хотя бы слова Ф.И.Тютчева: “Я верю! Боже мой! Приди на помощь моему неверью!” — коли он не может найти своих слов. И если после этого он будет внимательным к происходящему вокруг и внутри него, не будет гнать от себя к нему приходящих и обращающих его внимание к некоторым явлениям жизни, не замкнется в клетке прежних понятий и представлений о жизни и обществе, то он поймет, что его Услышали, Поняли, Ответили.