Читать «Тайны сталинской дипломатии. 1939-1941» онлайн - страница 40

Мог ли кто-либо предвидеть, что по инициативе Сталина будут прерваны дипломатические отношения с эмигрантскими правительствами ряда оккупированных стран (Чехословакии, Польши, Бельгии, Нидерландов, Дании, Норвегии, Греции). Причем отношения с некоторыми из них были прекращены за месяц, даже за две недели до начала Великой Отечественной войны. В то же время эти правительства нашли приют в Англии.

Своеобразный характер представляли собой в то время советско-югославские отношения. После эвакуации в начале апреля 1941 г. югославского правительства Симовича из Белграда советская миссия оставалась в столице. 8 мая 1941 г. заместитель наркома иностранных дел СССР Вышинский пригласил к себе югославского посланника Гавриловича и объявил ему о решении советского правительства прервать отношения с Югославией, поскольку неизвестно, где находится ее правительство. В первых числах июня 1941 г. члены советской миссии в Белграде покинули страну и через Турцию вернулись в Советский Союз[]. Послам же Бельгии и Норвегии советское правительство 9 мая 1941 г. просто послало по почте соответствующие уведомления. Позднее оно так же поступило с послом Греции.

Защита главных военных преступников на Нюрнбергском процессе пыталась обосновывать так называемую доктрину покорения. Ее суть состояла в том, что поскольку в годы войны оккупированные вермахтом страны были инкорпорированы в состав Германской империи, то установленный в них террористический режим стал якобы уже внутренним делом Германии, не связанным нормами международного права. В связи с этим прецедентом возникает вопрос: если советское правительство прекратило отношения с названными странами, то не означает ли это, что оно признало правомерной установленную в них германскую оккупационную систему, а заодно и порочную «доктрину покорения», на которой она основывалась?

Прекратив дипломатические отношения с эмигрантскими правительствами этих стран, советское правительство вместе с тем сочло возможным поддерживать и развивать политические и экономические отношения с марионеточными правительствами некоторых стран, признавая тем самым «законность» германской оккупации. Так, оно поспешило установишь дипломатические отношения с «правительством Независимого Словацкого государства», а 6 декабря 1940 г., с ним были подписаны договор о торговле и судоходстве и соглашение о товарообороте и платежах. 18 сентября 1940 г., когда датский народ еще не оправился от страшного потрясения, вызванного вторжением в страну германских войск, советское правительство подписало с марионеточным правительством Дании соглашение о товарообороте и платежах. 21 мая 1941 г. был подписан дополнительный протокол к этому соглашению. Несколько позднее, 4 апреля 1941 г., было подписано аналогичное соглашение с оккупированной Бельгией, точнее, с германскими оккупационными властями в этой стране, ибо переговоры вел советник германского посольства в Москве Хильгер, и, как сказано в коммюнике, «при участии генерального директора по внешней торговле и девизам министерства хозяйства Бельгии Жерара». Соглашение о товарооборотах и платежах, заключенное 10 апреля с Норвегией, также подписал Хильгер «при участии и. о. министра торговли, промышленности, ремесла и рыболовства С. Иоганнеса»[]. Подобные экономические соглашения являлись каналами, по которым под видом установления равноправного и взаимовыгодного товарооборота с указанными странами Советский Союз направлял им стратегическое сырье, попадавшее прямо в руки Германии. Сталин поторопился признать дружественное Германии правительство Виши во Франции, а 12 мая – прогерманское правительство Ирака. Даже турецкий посол в Москве доносил в Анкару, что, по его мнению, «Сталин стал слепым орудием Германии»[].