Читать «Коровка, коровка, дай молочка» онлайн - страница 52
Анатолий Семенович Семенов
Вздох облегчения разом вырвался у всех женщин.
— Вот-вот, — подхватила Марья Дмитриевна. — По совести, Терентьич, по совести давай.
Доярки зашевелились, заёрзали на стульях, заулыбались, и снова начался галдёж.
Председатель согнувшись над столом и чуть опустив голову, повернулся вполоборота к женщинам и смотрел на них умными карими глазами до тех пор, пока они не угомонились.
— Давайте по совести, мужики, — жалобно твердила, уговаривая членов правления, Марья Дмитриевна. — Какой тут закон? Ребятишки ведь.
— Правильно, — поддакнула Маргарита. — У нас все законы, писанные и неписанные, на стороне маленьких, и ничего тут рассуждать.
— В принципе возражений ни у кого нет? — спросил председатель, обведя взглядом членов правления: — Как ты, Гордей Игнатьевич?
Гордей Игнатьевич Шитиков, грузный мужчина с густыми седыми волосами, сидел справа от председателя.
— Нет, я не возражаю, — ответил зоотехник.
— Что ж, тогда приступим к деталям, — сказал Кузьма Терентьевич; — Что им в первую очередь нужно?
— Молока, — сказала Дарья. — Девчонки забыли, наверно, какой вкус у молока.
— Сколько? Литра в день хватит?
— Два, — решительно заявила Дарья. — Два литра. Председатель повернулся в угол, где сидела за маленьким столиком, жадно ловя каждое слово, Ира Приходько.
— Пиши, — сказал он. — Два литра в день до конца года.
Послышались одобрительные возгласы.
— Сегодня уже можно выдать? — спросил Бархатов.
— Можно, — ответил председатель.
— Я недавно читал в каком-то журнале, — сказал с улыбкой Гордей Игнатьевич. — Без молока дети учатся хуже, соображают труднее. Проверено, якобы, экспериментально.
— Да какой разговор!
— Детям разве можно без молока!
И доярки всем хором стали поддакивать и энергично жестикулировать руками.
— Ну, понесла родимая, — усмехнулся зоотехник. — Я просто так, к слову, а вы как пчелы, ей-богу.
Кузьма Терентьевич взял карандаш и постучал по стеклу. Доярки умолкли.
— Что ещё нужно?
— Яиц, мяса, муки, — стала перечислять Дарья, загибая пальцы на руке. — Овощей не мешало бы.
— Не надо овощей, — махнула рукой Марья Дмитриевна. — Картошек и этого добра им полное подполье насыпали. Вот если бы курей штук с десяток, хороших несушек.
Председатель помедлил с ответом.
— Ладно, — сказал он и взглянул в угол. — Ниши. Десять кур. И петуха. Для приплода.
— Петуха включать в эти десять или одиннадцатым? — спросила Ира.
— Пиши одиннадцатым, — ответил председатель и повернулся к кладовщику: — Емельян Ермолаич, сколько у тебя осталось несортовой пшеницы?
— Которая идёт на фураж? — спросил широкоплечий скуластый мужчина с чёрными и висячими, как у запорожца, усами.
— Да.
— Есть ещё.
— Выпиши два куля на корм. Куль белой муки. Килограммов двадцать баранины. Им есть где хранить? — Кузьма Терентьевич обратился к дояркам.
— У них холодильник, однако, — неуверенно сказала Дарья.
— Есть холодильник, я точно знаю, — сказала Анфиса. — Мы вместе покупали.
— Они уже, наверно, его забили свиными головами, — сказала Ксения. — Говорят, им свиных голов натащили.