Читать ««Я просто применяю здравый смысл к общеизвестным фактам»» онлайн - страница 34

Время от времени человечеством обуревает страсть найти ответ на какой-нибудь каверзный вопрос. Например, есть ли жизнь на Марсе. Когда ответ на этот вопрос стал более или менее ясен, мы побороли свое разочарование и поставили вопрос шире. Теперь нас волнует, одиноки ли мы во вселенной. Однако в последнее время, под давлением событий на Ближнем Востоке, на первый план всплыл еще более интригующий вопрос: возможна ли демократия в Ираке?

Я сразу могу сказать, что жизни не Марсе нет, во вселенной мы одиноки, и демократия в Ираке не только возможна теоретически, но и вполне достижима на практике. Все, что для этого нужно, это переселить всех арабов из Ирака, включая, если можно, и Кувейт, в Саудовскую Аравию, а освободившуюся территорию присоединить к Израилю. Другого пути нет, и это очень обидно, потому что стратегия президента Буша на Ближнем Востоке зиждется на двух столпах. Первый, это уверенность в том, что в глубине души арабы ничем принципиально не отличаются от обыкновенных американцев, вроде нас с вами, и потому их можно демократизировать ничуть не хуже, чем, скажем, иммигрантов из России; второй — что любая демократия автоматически преисполнена любви к миру и Соединенным Штатам Америки. «Верую, потому что это нелепо» — с христианами это случается.

Для нас с вами демократия — это способ жить свободно. Чтобы понять, что лежит в основе нашей свободы, давайте поставим эксперимент. Допустим, кто-то в Вашем присутствии нагло заявляет, что Буш — дурак, а вы при этом считаете, что он, наоборот, умный. И допустим, что, вместо того, чтобы спокойно и деловито перечислить все имеющиеся в вашем распоряжении доказательства его незаурядного, на ваш взгляд, интеллекта, вы указываете наглецу на недопустимость подобных высказываний в адрес нашего с вами президента, особенно во время войны. Наглец, само собой, может сослаться на Первую поправку, но может и обидно рассмеяться вам в лицо. Дескать, я — свободный гражданин свободной страны, и кого хочу, того и поливаю.

Отсюда вытекает глубоко философский вопрос — что первично: Первая поправка или глубоко укоренившееся в человеке сознание, что он рожден свободным и никто не имеет права на его свободу посягать? На первый взгляд, конечно, первична Первая поправка — иначе зачем ее назвали Первой, а не как-нибудь еще — а сознание, как обычно, вторично. Но на первый взгляд — земля плоская. Давайте вспомним, что советская конституция гарантировала народу все те же права, что и американская и даже больше, и, тем не менее, граждане, прежде, чем охнуть, испуганно озирались, не услышит ли кто. В Израиле же и поправлять нечего, потому что конституции там нет и в ближайшее время не предвидится, и все же ругать Шарона безопасней, чем хвалить.

Рассуждая реалистически, мы можем предположить, что в Ираке когда-нибудь примут конституцию, основанную на законах шариата, и будут периодически проводить выборы в диван, или как там у них будет называться кнессет. В лучшем случае иракская демократия достигнет сияющих высот египетской, в худшем — не доберется до уровня сирийской. Какая нам с вами от этого польза? Какая нам разница? С какого боку это может считаться нашей победой?