Читать «Рисунки баталиста» онлайн - страница 166

… Через несколько дней после их разговора на тропке она поехала на аэродром к самолету получать прибывшую партию книг. Книголюбы Поволжья собрали библиотеку, направили в дар солдатам. Катила в автобусе, глядя, как сержант, зажав автомат коленями, сонно озирает белесую степь, развалины глинобитной стены, верблюда, поднявшего на изогнутой шее костяную губастую голову. Неужели все, что было недавно – и маленький мак на страницах, и песня под гитару, и ее ожидания, и его появления, его глаза, посветлевшие, благодарные, ждущие, – все это ей померещилось? Прилетело из горячей степи в стеклянном воздухе, постояло миражем, понастроило дворцы, терема, посверкало водой и листвой и распалось, кануло, обнажив ту же серую землю, развалины глинобитной стены, одинокого пыльного зверя с угрюмой костяной головой?

На аэродроме стояли тускло сияющие самолеты. Она получила картонные ящики книг. На одном была надпись: «Родные вы наши, поскорей возвращайтесь!» Сержант и водитель погрузили книги в автобус. Поправляя короб, она подумала: быть может, тут есть Вересаев, «Записки врача», которые он хотел прочитать. Но потом усмехнулась. Все кончено, кончены все записки, все цветочки и песенки. Нет ничего и не будет. И опять похожее на негодование чувство к той, неведомой, но не пустившей ее, – это недоброе, ей самой неприятное чувство посетило ее.

Они катили назад в гарнизон. У старой стены с верблюдом по автобусу ударили выстрелы. Пробили в стекле над ее головой две колючие мохнатые дыры, осыпали мелким стеклом. Водитель вскрикнул, выпустил руль, а потом схватил его снова, направил на бетонку колыхнувшийся, потерявший управление автобус. Погнал что есть мочи. Сержант на заднем сиденье сквозь стекла рассыпал яркие дребезги, ударил из своего автомата, огрызался огнем. Мчались по голой трассе. Качались ящики книг, осыпанные битым стеклом.

В гарнизоне начальник штаба что-то резко приказывал, взбухали ревом моторы двух транспортеров. Она пришла к себе в комнатку. Налила в стакан воды, вспомнила крик шофера, отверстия от пронесшихся пуль, удалявшуюся глинобитную стену – и потеряла сознание.

Очнулась, увидела, что он здесь. Его близкое лицо, его страх, сострадание, нежность. Стакан воды в его близкой руке.

– Татьяна Владимировна, милая, вы-то живы-здоровы? Ну вот и хорошо, вот и ладно! Вы водички, водички попейте!

Принимая из его рук воду, слабо поправляя волосы, складки на платье, она испытала мгновенное торжество, счастливое сквозь недавний обморок облегчение.

Миновав плац, проходя мимо штаба, она увидела двух улыбавшихся черноусых афганцев в форме военных летчиков, в фуражках с высокими тульями, с ярко-красными нарядными кокардами. Они обменивались рукопожатиями и кивками с офицером штаба, который, желая быть понятым, усиленно жестикулировал, что-то показывал в воздухе, должно быть, изображая самолет. Тут же стояла женщина, знакомая ей афганка Зульфия, жена одного из пилотов. Маленькая, красивая, с прямыми черно-синими бровями. Встречались не раз на совместных советско-афганских вечерах и недавно – на женских курсах, где афганки изучали русский язык. Зульфия угощала фисташками и изюмом, разрезала ржавый снаружи, огненно-алый внутри гранат.