Читать «Рисунки баталиста» онлайн - страница 112

– Хорошо, когда люди уважают обычаи друг друга, – ответил высокий старик, широко обнажая изъеденные желтые зубы и бледные десны. – Тогда они не станут делать друг другу зла!

Другие старики закивали, трогая жестяные кудлатые бороды, открывая в них пустые, без зубов рты, розовые влажные десны.

– Это мулла, – сказал замполит. – Спросите у него, что хотели.

– Я хотел узнать, – Коногонов обратился к мулле, чувствуя его власть над другими, силу, сплотившую вокруг него остальных. Другие старцы выглядывали из-за плеч муллы, выставляли его для беседы с чужеземцем. – Я хотел бы узнать, не желают ли люди кишлака принять у себя наших военных? Мы привезем с собой врача. Ваши больные могут показаться, рассказать о своих недугах, получить лекарства. Мы покажем вам кинофильм о том, как живут в наших кишлаках таджики, узбеки. Если вам нужно прорыть глубокий арык, мы можем прислать машину, и она вам выроет арык какой угодно длины в самой твердой сухой земле.

– Мы были бы рады принять у себя шурави, – ответил мулла, прижимая к сердцу ладонь. – В кишлаке есть больные люди. Мы хотим показать их врачу. Мы скажем, где нужно прорыть арык.

В деревьях, среди гончарных строений, металлически ахнуло. Поднялся медленный, из дыма и желтой копоти, столб, в котором образовалась голова в чалме и разведенные, поднятые вверх рукава, словно там, где взорвалась мина, встал высокий, из праха и гари, старик. Но эти, живые, не оглянулись на взрыв. Продолжали говорить с Коногоновым.

– Я видел сегодня поля пшеницы, виноградники, сады, – сказал Коногонов. – Хлеба будет много, много будет плодов. Но мне показалось, мало людей на полях. Почему медлят с уборкой?

– Война, – ответил мулла, поднимая руки, повторяя движение того, из дыма созданного старика. – Одни ушли в горы, и их хлеб на корню осыпается. Другие убиты, и их вдовы ищут работников, кто бы мог убрать их хлеб. Третьи сидят по домам и смотрят, как над их полями летают пули. Война!

– Почему же люди кишлака не могут защитить свои поля от душманов? – допытывался Коногонов. – Почему молодые мужчины не возьмут винтовки и не защитят урожай от душманов? Я вижу, среди вас почти одни старики. Где молодые мужчины? Почему они не прогонят душманов?

Что-то дрогнуло в темном лице муллы среди глубоких морщин и рытвин. Он закрыл глаза, как недавно, в другом кишлаке, их закрывал Амир Саид. Погрузился в чтение неведомой Коногонову книги. Другие старцы, стоящие за спиной муллы, стали расходиться, усаживаться, обращаясь лицом к кишлаку. Скоро все вместе с муллой сидели, недвижные, в тяжелых, по-стариковски неопрятных чалмах. Смотрели, как мечутся над дувалами кремниевые искры стрельбы, взлетает красная ракета и сыплется, зло колотится в стены, в ворота, в дома трескучая перестрелка.

Коногонов, оставшись один с замполитом, растерянно спрашивал:

– Почему они ушли? Что-нибудь не так их спросил?

– Вы спросили их про душманов. Про молодых мужчин кишлака. Но ведь молодые мужчины кишлака и есть душманы. А эти старцы – отцы душманов.