Читать «Мальтийский жезл (Александрийская гемма)» онлайн - страница 7

В непосредственном соседстве со штамбовыми розами произрастал, растопырив колючие листья, чертополох, кусты бузины чередовались с волчьей ягодой и дурманом. На узких, высоко приподнятых над поверхностью грядках вместо моркови и огурцов золотились звездочки зверобоя, качались скромные головки тысячелистника. Среди такого разнообразия Люсин распознал валериану и донник, душицу и мяту, девясил, шалфей и горец. Пятачки целины, оставленные под первозданный подорожник, пастушью сумку и коровяк, надменно покачивавший желтыми стрелами крупных соцветий, чередовались огороженными проволокой квадратами, где, как рептилии в террариуме, зловеще наливались ядом зонтики веха, метелки эфедры, вороний глаз, белена. Лишь обладая поистине нездоровой фантазией, можно было высадить на клумбах ревень заодно с вероникой, календулой и полынью.

Как защемило на краткий миг сердце от ее неизбывной горечи, как ударило в ноздри дымом кочевий, непокоем и пылью степных дорог!

Сад отрав, огород целебных кореньев и «приворотных» зелий…

Что ж, рассудил Люсин, каждый волен выращивать на своей земле что душа пожелает, в том числе и столь экстравагантные культуры. Благо хозяин — профессор, доктор наук и, очевидно, съел на этом деле собаку. Ему и книги в руки, и острый садовый нож, пометивший косым характерным срезом сучки и пустотелые дудки.

Воздух был наполнен запахами медуницы, прохладой аниса, щекочущей в горле истомой прелой листвы, до сладостной печали, до горячего прилива, до слез. Теперь Люсин почти наверняка знал, что не ошибся в предчувствии, когда, затворив за собой калитку, увидел геральдический цветок чертополоха , смоляную вагонку за ним и блики света, как на креповых лентах.

— Хотел бы я знать, зачем ему понадобилось так выкрасить дом! — не удержался он от невольного восклицания. И, словно устыдившись, что будет услышан, взглянул на часы и поспешил выбраться на тропку.

Его погружение в омут снов и вещих ощущений длилось чуть более получаса, и он подивился тому, как стремительно летит время.

— Ну что, товарищи, — спросил Люсин с наигранной бодростью, присоединившись к остальным, — заглянем внутрь?

— Давно пора, — хмуро попенял ему следователь Гуров. — Дело к вечеру, а у нас еще работы непочатый край.

— Так уж и непочатый, — лукаво прищурился Люсин. — Не скажите, Борис Платонович, кое-что я углядел.

— С Солдатенковой говорить не будете? — Борис Платонович кивнул на старую домработницу, так и не изменившую своей безучастно-задумчивой позы.

— Со Степановной? Может, погодим? Она уже всё рассказала на данном этапе. Нет, мы лучше сами поглядим, что да как. Разрешите?

— Сами так сами, — с неожиданной снисходительностью согласился следователь.

— Дверь ломать будете? — спросила Степановна, когда гости собрались в сенях. — В кабинете?

— Ни в коем разе, бабушка, — весело пообещал Люсин. Тщательно вытерев ноги о резиновый коврик, он поманил Аглаю Степановну. — Хозяин любил запираться? — спросил вскользь, пропустив понятых, и уверенно взбежал по лестнице.

— Любил не любил, а когда и закрывался, — с некоторым замедлением объяснила Степановна, останавливаясь перед запертой дверью.