Читать «Маг в законе. Том 2» онлайн - страница 77
Генри Лайон Олди
Стой, дурень! Тигр – зверь живучий, его из нагана не убьешь! только разъяришь окончательно! тогда уж пропадать Акулине пропадом! – Мальчик и не заметит, как на части разорвет!..
– Не, боязно, – городовой опускает ревеольвер и вытирает вспотевший лоб. Руки его дрожат. – Еще в дамочку попаду…
Блюститель порядка оглядывается в растерянности на толпу, ждущую выстрелов и крови. Беспомощно разводит руками, словно ища сочувствия, поддержки – и, как ни странно, находит!
К нему подскакивает сухонький жилистый Агафоныч в форменной робе и фуражке служителя; с другой стороны городового уважительно трогает за погон Поликарпыч, который поперек себя шире.
И выше.
– Ваше усердие! не треба стрелять. Лександра Филатовна – она Мальчика из соски выкармливала… это тигра нас от клетки гонит, мамку вроде как боронит. Вы б велели народу вон идти, не злить хычника!.. так оно лучше всего будет.
– А Лександра Филатовна очухается, дык сама из клетки выберется, – уловив паузу, Агафоныч принимается бубнить городовому во второе ухо. – Видите: жива дамочка, и крови на ей нема… В тягости она; сомлела по духоте. Не обидит ее Мальчик. Только шо с тигры взять: зверь, он и есть зверь, не понимает, шо мы ей добра хотим…
Наконец до городового доходит: больше всего пользы сейчас будет не от стрельбы. А от того, что его усердие делать умеет и любит: от наведения порядка. Чем он и начинает заниматься – к неудовольствию зевак, зато всячески поддерживаемый обоими служителями.
– Доктора позовите, – оборачивается блюститель порядка к служителям, когда зеваки отходят подальше, продолжая глазеть на клетку с указанного их усердием расстояния.
– А хрена там дохтур? разве Мальчик подпустит дохтура?! Ждать треба…
– Даст Бог, обойдется. Она – дамочка бойкая; оклемается…
– Может, водой из шланга побрызгать? Для прохлаждения?..
* * *
– …П-прочь, хамы!
Странно, почему голос – женский? или померещилось?
Перед глазами – комья земли, жухлые травинки. Саднит разбитый лоб, привычно ноет спина. Надо вставать – долго отлеживаться не дадут. Сейчас набежит охрана, начнут сапогами пинать; могут и прикладом добавить. Надо вставать – чтобы снова таскать ненавистные скользкие стволы.
Почему – скользкие?
Потому что – осень, дожди, слякоть; вот почему.
Что за глупые мысли лезут тебе в голову, ром сильванский?
– Да как… вы… посмели!.. Убийцы!
Ясное дело – убийцы; ну, грабители, воры там – кому ж еще на каторге обретаться? Интересно, кто это мамзельку обидел? И куда ротозеи-конвоиры смотрели? Да и вообще…
– Да шо ж вы такое кажете, панночка! Какие ж мы убивцы? Мы люди мирные; а мажонков давить – то сам Бог велел, особливо ежели конокрады! Ось и батюшка в церкви сказывал…
– Верно! батюшка! Дескать, им, мажонкам, за смерть мученическую – отпущение грехов, и напрямки в рай! Искупил, значить!.. отмылся. Мы ему душу спасаем, панночка! рук не покладаючи! а вы бранитесь – убивцы…
– Ф-федя!.. Феденька!.. если с н-ним… если… мой отец – в острог… в-вас!.. Ф-феденька…
– Цей бугай, шо ли? Шо Ондрейке нос сломал? Да мы его пальцем! пальцем не трогали, панночка! Сам свалился… И кучер ваш – сам…