Читать «Маг в законе. Том 2» онлайн - страница 173

– Не удивительно, не удивительно, – покивал головой князь, раскуривая сигару и окутываясь облаком сизого дыма. – Силами местных жителей… Продолжайте, урядник, я вас слушаю. И что же дальше?

– Дальше-то как раз и ничего, ваша бдительность… только в народе говорят…

– И что же говорят в народе?

– Видели! – выдохнул урядник, будто в прорубь головой кинулся. – Из ваших людей там кой-кого видели, ваша бдительность!

– Да ну?! – лица Джандиери я не вижу, но мне отчетливо представляется, как князь вздергивает левую бровь в недоверчивой насмешке. – И кого именно видели? Опять же, кто именно видел? уж не ты ли, твоя строгость?

Официальное обращение к уряднику прозвучало хуже оскорбления.

– Никак нет, ваша бдительность! Я уже после, ночью, прибыл.

– А-а, – Джандиери, не скрываясь, зевает. – Тогда кто свидетель?

– Вот он, Остап Тарасыч! голова Цвиркунов! – и урядник с видимым облегчением злорадно кивает на стоящего рядом «голову»: вислоусого, кряжистого дядьку.

– Ну-с, допустим. Давайте послушаем очевидца. Итак?

Голова мялся, кряхтел, глядя в землю; наконец выдавил:

– Та ото ж, ваша мосць… обчество – оно завсегда, коржи-бублики… ну, стали тех ворюг смаженых вязать… шоб, значит, препроводить… Ось! И тут: тарантас с вашего маетку катит. А в ем – доця ваша, панночка, значит; еще той, из городу… ну, паныч, мордатый такой. И кучер, шо на рома дюже схожий. Ось…

Остап Тарасыч вновь замолчал, ковыряя землю носком растоптанного чобота.

– Я слушаю, – подбодрил его Джандиери с той же доброжелательностью, с какой незадолго до явления толпы подбадривал мальчишку, отловленного Трисмегистом в саду. – Не тяните время.

– …ото ж, говорю. Кучер ваш, шо навроде рома, с тарантаса сиганул – и до нас! Выплясывать стал, как скаженый, по-ромски распевать! мы сразу смекнули: колдует! Очи нам поотводил, я мажонка за родного сыночка принял! Мы ему, кучеру вашему: шо ж, ты, мол, вражина, творишь? а туточки паныч мордатый подоспел и Ондрейке в рожу! в рожу! Нос, коржи-бублики, набекрень своротил…

– Интересно, интересно… Так-таки без видимой причины подошел и ударил? Нос сломал? Ни за что? – сигара курится Везувием, и из дыма, из грозового облака звучит такой голос, что сразу ясно: горе тебе, град Помпея! Колись, маруха, выкладывай правду!

Иначе – быть беде!

– Ну, не то шоб ни за шо… Ондрейка ему, панычу, то бишь: "За конокрада заступу держишь? Небось, одной с им породы?!" – а паныч Ондрейке в рожу. Ось.

– Ясно. И каким же образом «паныч» за конокрада заступался?

– Та сказал, шо, мол, не бейте его! шо прекратите той… как его?.. самосуд, значит. Ось…

– С этого и следовало начинать, любезный! Выходит, имел место самосуд?

– Та не, ваша мосць, Господь с вами! какой там самосуд, коржи-бублики?! ось вам хрест!.. – голова истово перекрестился.

Тут пройдоха-шинкарь, похоже, решил, что пора прийти на помощь: