Читать «Замурованная царица» онлайн - страница 31
Даниил Лукич Мордовцев
— Но, быть может, великий Озирис помиловал и моего отца? Быть может, что и он взят был в плен? — продолжал спрашивать молодой египтянин.
— Не знаю, сын благородного Аамеса, — отвечал Адирома, — я его потом нигде не видел.
Сын Аамеса постоял, подумал и хотел было уйти, но остановился.
— Так ты, благородный Адирома, знавал и мою молодую рабыню? — спросил он.
— Да, знал, — был ответ.
— И действительно она дочь троянского царя Приама?
— Да, она царевна из несчастной Трои. А как она тебе досталась?
— Я купил ее на рынке в Цоан-Танисе вместе со старой негритянкой: она мне понравилась своей красотой — таких белых кошечек у нас в Египте нет… Любопытно иметь наложницей такую беленькую кошечку, — цинично сказал сын Аамеса, скаля свои белые зубы.
Глаза Адиромы сверкнули гневом, но он сдержал себя.
— Юная царевна достойна лучшей участи, — сказал он, — боги велят нам уважать несчастие.
— Какое же это несчастие — разделять ложе с сыном славного Аамеса? — высокомерно возразил молодой египтянин.
— Но прелестное дитя могло бы быть и женой, — заметил как бы про себя жрец, все время молчавший, — женою царя.
— Да, святой отец, но кувшин без воды, как бы ни был хорош, все же пустой кувшин, — возразил сын Аамеса, — а жена без придачи — тот же пустой кувшин.
Жрец пожал плечами. Молодой египтянин хотел было уйти, но опять остановился в нерешительности.
— Я не знаю, как же быть с гробом отца? — сказал он, глядя на Адирому.
— А что? — спросил тот неохотно.
— Да вот в чем дело: отправляясь в поход из Цоан-Таниса, отец мой заказал там для себя, по обычаю предков, гроб и продиктовал сам мастеру искусства изображений знаков Аммона то, что именно он должен был вырезать на гробе. Его воля была исполнена, но он с похода не воротился — быть может, утонул или взят в плен. Теперь, согласно договору отца с мастером, я должен был взять гроб, — он давно был готов — и вот везу его с собой в нашу родовую усыпальницу, в город Нухеб. Как же мне быть с этим гробом, если отец не воротится из плена, чтобы снизойти в подземный мир в нашей усыпальнице, или если его тело не будет отыскано? — вопросительно обратился молодой египтянин к жрецу.
— А где этот гроб? — спросил Имери.
— Вон там стоит под пологом.
Жрец, а за ним и другие пошли к кормовой части корабля, где они и увидели богатый гранитный саркофаг, весь исписанный красивыми иероглифами.
— А прочитайте, какие подвиги совершил мой отец, — хвастливо проговорил молодой египтянин.
Жрец стал читать вслух:
«Умерший начальник корабельного экипажа Аамес, сын Абаны, говорит так:
«Я говорю к вам, всему народу, и объявляю о почетной награде, мною полученной.
Я восемь раз был одарен золотым даянием перед лицом всей страны, и рабами, и рабынями в великом множестве.
Я владел многими полями земли. Наименование «храброго», которое я заслужил, никогда не забудется в этой земле.
Я провел свою молодость в городе Нухебе. Отец мой был военачальником покойного царя Рамзеса П-Миамуна.
И сделан я был начальником на его место на корабле «Телец» во время господина земли Минепты Н-Хотепхимы.