Читать «Шестая Бастионная» онлайн - страница 188

Юрос тоже выглядел не так, как прежде. Но в этом худом темноглазом парне угадывался прежний юнга с «Фиолента» – курчавый длинноногий пацаненок со звонким голосом и характером мушкетера.

Юрос подарил нам свою картину. На ней – черным силуэтом – мальчишка у береговой черты. Стоит к нам спиной и смотрит на громадное заходящее солнце. Море перед ним – как безграничное оранжевое небо. А небо над ним – как покрытое черными штормовыми волнами с пенными гребнями море. Перевернутый мир, перевернутая жизнь…

Но мальчик спокоен, лишь слегка напружинил разведенные локти. Может быть, он знает: это не закат, а восход? И может быть, в опрокинутой вселенной все встанет когда-нибудь на свои места?

Иногда я включаю магнитофон с песнями Юроса. Есть песни о любви. О несчастной (не обошла Юроса чаша сия). Есть о море и парусах. А есть такая:

Наверно всем нам очень повезло —Жить в эти дни великих потрясений.Но как понять: откуда это зло?Откуда черный снег в поре весенней?

Честно говоря, я излагаю песню Юроса своими словами. В своем ритме и со своими рифмами. Потому что она у него – вся на аккордах, рвущих струны и нервы. Порой – на яростном крике. И без нот, без мелодии это на бумаге не передать. Но мысли и боль, и это вот «мне не понять!» – всё его, Юроса.

Мне не понять, как быть самим собой,Любить девчат, смеяться, песни слушать,Когда друзей погнали на убой,Когда калечат их тела и души.Забрызган красным весь телеэкран,И мой ровесник зажимает рану.И кажется: откроешь в ванной кран —И не вода, а кровь пойдет из крана.Мне не понять, откуда этот свет —Не солнечный, а муторный и ржавый.И почему кораблик «Фиолент»Между собою делят две державы…

Дело в том, что две державы пытаются поделить не только боевой Черноморский флот, но и все принадлежащие ему суда, в том числе и самые маленькие. И никто не знает, на чьей стороне окажется флотский яхт-клуб.

Вихревы пишут, что, кажется, клуб не нужен ни той, ни другой стороне. Ни у кого нет денег, чтобы содержать спортсменов. И яхтенные капитаны опасаются, что, когда хозяин определится, он тут же сплавит спортивные суда в руки частных владельцев. За валюту.

С этой тревогой сейчас, весной девяносто шестого года, и живут мои друзья, моряки Вихревы, в старом доме, в Артиллерийской слободке, что недалеко от бухты с таким же названием. Их тревога – одна из тысяч тревог, с которыми живем мы все…

У Митьки тоже свои тревоги. Он сидит в углу у электрокамина и двумя глазами – пластмассовым и нарисованным – смотрит в окно. За окном конец апреля, но ничего похожего на весну. Косо летит серый снег.

«Будет ли когда-нибудь лето?» – думает Митька.

Я сажаю его на колено.

– Будет, Митька, лето. И опять спустят на воду твой «Румб» и привяжут тебя к штагу, над форштевнем, и ты помчишься над волнами…

– Правда?