Читать «Клетки для Герасима. Записки молодой учительницы» онлайн - страница 3

Продемонстрировав идущий по прямому назначению портрет и избежав тем самым ложной ориентации учащихся, я начала говорить вступительное слово... Но только я успела сказать, что внимание писателя неизменно привлекали представители из народа, как меня перебила Лена Гурко:

– Так разве можно сказать: "представители из народа"?

Несносная Лена права. Одно из двух: или "выходцы из народа", или "представители народа". Но при чем тут я! В пособии для учителя ясно сказано: "представители из народа". Язык развивается, и, видимо, сегодня так уже можно сказать... Я сухо произнесла:

– Очень прошу меня не перебивать!

После чего я беспрепятственно продолжала свое вступительное слово, тщательно придерживаясь текста пособия... Вскоре, однако, я заметила, что учащиеся ведут себя скверно. Девочки хихикали, шептались и, уловив слова: "А еще мне подарили шарфик", – я поняла, что речь идет о вещах, не имеющих отношения к уроку. Я хотела поставить девочкам в пример мальчиков, которые сидели тихо и что-то записывали, но, подойдя ближе, увидела, что мальчики ничего не записывали, а играли в крестики-нолики. Двух учащихся я поставила носом к стене, трем сделала замечания и пригрозила, что в следующий раз отберу у провинившихся портфели и вызову родителей. Порядок был восстановлен.

...В пособии указано, что "по ходу раскрытия сюжета учитель получает возможность подключить" к своей речи рисунки художников-иллюстраторов реалистического направления... "Конечно, каждую художественную репродукцию следует выразительно и впечатляюще проговаривать в тесной связи с содержанием изучаемого школьниками произведения. Только при таком условии элемент наглядности станет компонентом живого слова".

Указания выполнила. Иллюстрации подключила, каждую впечатляюще проговорила и надеюсь, что в результате моих усилий элемент стал компонентом. Воспитательные меры, принятые мной на предыдущем уроке, свое действие оказали: учащиеся сидели смирно и дисциплинированно разглядывали иллюстрации, передавая их друг другу. Вопросов ни у кого не возникало. В конце урока послышался посторонний звук. Оказалось, что Вова Котков заснул и ударился лбом о парту. Видимо, мальчик переутомлен.

* * *

..."В процессе фронтальной беседы с классом", как сказано в пособии, провела сегодня опрос учащихся. Согласно рекомендациям пособия рассказ был мною разбит "на четыре конструктивные части, каждая из которых имеет свое особое событийное содержание". Опрошенные отвечали гладко. Но во время ответа Лены Гурко, которая сделала развернутое сообщение о содержании второй части, случилось странное... На какие-то секунды я, видимо, утратила представление о том, где нахожусь! Вернул меня к действительности неприятный воющий звук, и я в ужасе поняла, что я сама громко зевнула! Хуже было другое: очнувшись, я увидела, что отвечала совсем не Лена Гурко, а Ира Сушкина. Как я могла забыть о том, что усадила Лену и вызвала Иру? Или с самого начала отвечала Ира, а не Лена, и я их почему-то спутала! Я постаралась не выдать своей растерянности, строго сказала: "Хорошо, Сушкина, садись", – двух хихикающих учеников поставила носом к стене, и порядок был восстановлен. Отныне прекращаю вечерние занятия и буду раньше ложиться спать.