Читать «Жестокий эксперимент» онлайн - страница 9

– Попробуете мое питье, профессор? – спросила она, пока он осторожно ставил рядом со столом две громадные сумки. – Маленькая порция джина с тоником и лимоном!

Утираясь платком, он заглянул в ее бокал, словно не поверил, что в нем именно этот напиток.

– Я на машине.

– Научили меня пить, и с тех пор я каждый день… А вас все нет и нет! Человек может спиться из-за вас!

– Привет, профессор! – возник около их столика Чарли и тем самым предоставил ему возможность прийти в себя.

– Привет, Чарли! Мне один чай, а для дамы…

– А мне не надо! – энергично воспротивилась она.

– Загружаю лодку, – кивнул он на хозяйственные сумки, которые вынужден был тащить на себе, так как весь торговый центр города превращался летом в пешеходную зону. – Как бы выразился сей морской волк Чарли, завтра отчаливаю.

Официант осклабился, насмешливо поклонился и умчался за чаем.

Лицо ее на какое-то мгновение окаменело, а когда снова расслабилось, в уголках губ появились незамеченные им в прошлый раз по-детски очаровательные складочки, что обычно выражало улыбку, но здесь дело было, пожалуй что, ближе к слезам.

– Какое хорошее слово! Если бы человек хоть однажды мог отчалить вот так от всего на свете!

Ему страшно захотелось отложить свой выход в море ради этих удивительно невинных складочек, и все же он был уверен, что, несмотря ни на что, завтра отчалит.

– Не спешите завидовать. На моей лодке вовсе не весело… Знаете, я бы хотел попросить вас снять очки. – Очки не подходили к складочкам, в которые можно запросто влюбиться. – У вас такие глаза!

Она сняла очки с той поспешной покорностью, которая выглядит очаровательно только у женщин. Открывшееся лицо показалось профессору слишком крупным, словно он смотрел через лупу.

– Я пытался нарисовать вас, но ничего не вышло.

– Почему?

– Как почему? Во-первых, художник из меня – никакой, а во-вторых, я не знаю вас.

– Если рисовали, значит, все-таки думали обо мне. А я в прошлый раз обошлась с вами так скверно. Вот и ходила сюда все эти дни, чтобы извиниться.

– За что? – спросил он и этим выдал, что не так уж и думал о ней. Затем, принимая от Чарли чашку, поспешил добавить:

– В жару лучше пить чай.

Наверное, дома ей давали подобные советы, поэтому она тотчас же ухватилась за запотевший от жары бокал, сказав:

– Жалко, что уезжаете. Я могла бы попозировать вам. Здесь ведь совсем нечем заняться.

Он отхлебнул чаю и с вымученным добродушием отбил новую ее атаку:

– Когда-то Пикассо сказал Гертруде Стайн: «То, что я смотрю на тебя, мешает мне видеть тебя».

Они поднапряглась, чтобы схватить смысл сказанного, и вдруг знакомый невротический смех задрожал на ее губах:

– Ну, товарищ профессор, наконец-то вы становитесь более оригинальным. Дай-то бог, чтобы это не было каким-нибудь новым клише для студенток!

– Нет, – присоединился он к ее смеху. – Знаете о чем я подумал сейчас? Мне ведь мешает не то, что я смотрю на тебя, а то, что я не могу тебя нарисовать.

– Вы позволите мне взглянуть на свои портреты?

– Я все уничтожил. Может, снова попытаюсь нарисовать, в море. А вот глаза ваши, пожалуй, надо будет поместить в какой-нибудь космический пейзаж. Или нет, нарисую вас управляющей звездолетом.