Читать «Рассказы о наших современниках» онлайн - страница 49

— А почему вы не едете сами? — вдруг спросил Федя. — На вашем «Москвиче» ведь легче пройти по таким дорогам, чем на грузовике. Ну-ка, дайте я проверю ваш мотор.

И в самом деле: когда за руль сел Федя, «Москвич», будто подталкиваемый кем-то сзади, медленно, тихо и упорно стал пробираться сквозь грязь, лужи. Настюша отодвинулась на место мужа, который перебрался к детям, и смотрела, как управляет Федя.

Сигнальные огоньки грузовика заметно приблизились.

— Теперь поведите вы, — сказал он, — а я погляжу.

Они поменялись местами. Стоило только Настюше взяться за баранку, как машина забуксовала, увязла, остановилась

— Видите, сколько на колеса грязи налипло,— сказала она, оправдываясь. — Они почти не крутятся.

— В этом-то и загвоздка, — убеждающе сказал Федя. — Вы слишком много газу даете. Колеса у вас поначалу слишком быстро крутятся, скользят, земля и налипает. А вы газку пускайте чуть-чуть, не спешите... вот и пошлепаете. Сейчас давайте подтолкнем машину вот на эту горочку, а там она пойдет сама.

Из машины вышли и Юрий Николаевич и оба сына, все дружно уперлись в кузов. Настюша сидела за рулем, слегка нажимая левой ногой на педаль, не злоупотребляя, как прежде, подачей газа. «Москвич» медленно двинулся по грязи на подъем к невидимому в сгустившихся сумерках мордовскому селу.

Художник, как и следовало ожидать, поскользнулся в колдобине и еле удержался на протезе. Он весь перемазался, что, однако, ничуть не снизило его настроения. Мягкий и уверенный тон Феди, его поддержка подняли дух у всех четверых, и они вдруг поверили, что доберутся до села. Казалось, даже машина воодушевилась.

Еще меньше повезло Кузьке. Подталкивая «Москвич», он громко сопел от усердия, принимался вслух командовать: «Взялиссс! Ну-ну... ещо-о», — и вдруг куда-то провалился, исчез с глаз. Юрий Николаевич встревоженно бросился отыскивать, но Кузька уже сам поднялся навстречу с перемазанным носом, руками и коленками.

— Папа, — радостно закричал он, — тут яма, оказывается! Это мостик, папа, мостик! Значит, тридцать седьмой. Слышь, Виталька? А то после скажешь, что не сосчитал.

И Кузька опять принялся толкать машину. Юрий Николаевич лишь усмехнулся в бороду. Наконец достигли лозинок, у которых стоял «ГАЗ-51». Федя ушел, еще раз ободряюще напомнив: «Главное — одолеть вот этот километр, а там пойдет легче». Левашевы уселись в легковую, и «Москвич», натужно гудя, сам пополз за грузовиком.

Впереди, прокалывая тьму, покачивался багровый глазок стоп-сигнала и словно манил за собой, указывал путь.

Времени никто не замечал. Забыли и об ужине, лежавшем в кузове: жареной утке, яйцах, термосе с чаем. Всех охватило одно желание, все стремились к одной цели: пробиться сквозь грязь к селу. Настюша, впившись взглядом в освещенную фарами маслянистую, жирную дорогу, исполосованную колеями, каким-то чутьем угадывала налитые мутной водой колдобины, топкие места и объезжала их. Юрию Николаевичу казалось: вот-вот сейчас «Москвич» застрянет, остановится, но машина ползла вперед, ползла. Иногда он ободрял жену теплым словом: «Молодец, Настюша! И как ты можешь разобраться в этой грязище?» Притихли на своих задних местах и ребята.