Читать «Моя одиссея» онлайн - страница 4
Виктор Федорович Авдеев
– Вот новенький.
Это наконец было сказано по-русски, и преподавательница укоризненно покачала головой Она подошла к нашей парте, что-то приветливо мне сказала и поощрительно и ожидающе уставилась в глаза. Я весь вспотел и поглядел на Володьку. Сзади послышалось хихиканье.
– Что же вы не отвечаете? – удивленно спросила меня преподавательница уже по-русски.
Я не знал, что отвечать, уши у меня горели. Один из гимназистов самоуверенный, лощеный, упитанный, в новом мундире, с белыми, гладко расчесанными волосами – весело кинул:
– Он глухонемой.
С парт послышался откровенный смех. Володька Сосна неразборчиво шепнул мне:
– Спраш-в-ет, как т-бя звать. От-вечай: же ма пель Авд-ев.
– Как? – переспросил я. – Ма… дель?
– Жжж ма пшш-ель, – прошипел Володька еще тише.
Учительница стукнула карандашом о парту:
– Сосновский! Разговорчики!
Мне очень хотелось стать сразу учеником пятого класса гимназии. Я поборол свою застенчивость, встал, вытянул вспотевшие руки по швам и громко отчеканил:
– Извиняюсь. Зовусь мадмазель Авдеев.
Поклонился и сел.
Смех грянул такой, что задребезжали стекла, улыбнулась даже сама француженка. А тот же лощеный, белобрысый и белоглазый гимназист, выскочив из-за парты, сделал передо мной реверанс и, давясь хохотом, выкрикнул:
– Пардон, мадемуазель. Могу ли пригласить вас на паде-катр?
После этого в классе поднялось совсем что-то невообразимое. Напрасно преподавательница старалась навести порядок, стучала карандашом по столу. Я удивленно озирался по сторонам, не понимая, почему все словно взбесились. Володька Сосна показал белоглазому гимназисту кулак:
– Видал, Ложка? На перемене сперва со мной потанцуешь.
– Сос-но-овский! – укоризненно, в нос протянула француженка.
– А пускай этот офицерский сынок не нарывается, – запальчиво ответил ей Володька. – Мой товарищ Витя Авдеев не отвечает потому, что весной заболел всеми тифами сразу. А если он сирота, интернатский, то не может учиться в пятом классе гимназии? В другом городе он кончил четыре, только язык проходил немецкий. Ясно? Запишите его к нам в журнал.
– Что за тон, Сосновский? – вспыхнула преподавательница, и на щеках под ее глазами проступили красные пятна. – Одному вы подсказываете, другому грозите кулаком… не поздоровались, когда я вошла. Хотите, чтобы директрисе пожаловалась? Смотрите! Не то я вас попрошу оставить класс!
– Это вам не царская гимназия, а советская трудовая школа, – упрямо, с вызовом заговорил Володька. – Выгонять нас учителя не имеют права. Вот, может, еще в карцер посадите? Запишете в кондуит? Так это уже музейное прошлое. Кроме мадам Петровой, у нас есть еще школьный исполком. – Он вдруг достал из парты свою синюю капитанскую фуражку с золотым басоном и лаковым козырьком, насунул на лоб. – А выйти я и сам могу. Лучше в айданы играть, чем слушать этот буржуйский язык. Оревуар – мордой в резервуар!