Читать «Хариусы» онлайн - страница 3

Хариус пойман. Пойман второй, третий, много пятый на одном переборе. Вот они эти рыбки, быстрые и чистые, как прохладные струйки северной речки, давшей им жизнь. Вот оно чудесное перо-парус спинного плавника, который эта рыбка только что расправляла на течении перед броском кдобыче! Это хариусы! Вот они! И можно идти дальше, кследующему перебору, по дороге наказывая щурят за озорство и внимательно прислушиваясь к таежной тишине в ожидании встречи с новым перебором-перекатом.

Но радости у меня почему-то нет. Нет, я – охотник, и предки мои тоже были охотниками, и добыча для нас всегда была даром земли за старание и охотничью мудрость. Но я не могу принять этих, только что живых, только что серебристо-быстрых, рыбок за добычу. Я не знаю почему, но мне жаль их, таких небольших, таких скромненьких сейчас, в моей руке, без воды. Мне жаль их, как сказку, которая вдруг окончилась. И, наверное, поэтому перед каждым новым перебором я и уступаю место охотника Андрею…

Много раз потом приходили ко мне хариусы, которых я мог бы назвать своими. Казалось, эта моя охота вот-вот должна была состояться. Так было и на северных реках и в горах юга Сибири. Но что-то всегда мешало мне начать эту охоту за своей главной сказкой.

На горной речке, несущейся среди скал, к хариусу меня не допустила жадность людей, для которых эти рыбы были просто богатой добычей…

По весне хариусы поднимались по этой речке куда-то вверх, к какому-то таинственному горному озеру, до которого мне так и не удалось добраться. Где-то там, как в сказке, спрятавшись от людей, хариусы и проводили все лето. И я очень верил, что вода в том сказочном озере была голубой-голубой.

Но вот наступила осень, и быстрые рыбы, как лебеди с севера на юг, отправлялись из горного озера вниз по реке на свою зимовку. И тут дорогу им преграждала самая обыкновенная жадность. Речку в это время перегораживали в каком-нибудь тихом месте, а рыб, собравшихся у такой плотины, порой просто глушили.

Около этой речки я прожил довольно долго, порой часами из укрытия любовался быстрыми рыбами, стоявшими за камнями, но так и не решился войти в ту сказку, которая была оскорблена людьми.

Была и еще одна речка, на этот раз тихая, почти остановившаяся. Такие речки я привык встречать по среднерусским местам. Весной они бушевали потоками талой воды, а летом успокаивались почти совсем и почти совсем зарастали желтыми кувшинками. Среди листьев кувшинок лишь кое-где оставались небольшие окна. Сюда, к этим окнам, на вечерних и утренних зорях подходили темные от торфяного дна туполобые лини и лениво копошились среди кислой травы, осевшей на дно.

Подобное могло быть в средней полосе, на юге, но только не на севере. И встретив такую заросшую речку в Карелии, по памяти своих прежних рыболовных походов надеялся я и здесь отыскать линей и карасей.

День был пасмурным, сырым. Я стоял на берегу с удочкой в руках, стоял открыто, не таясь, не прячась ни от реки, ни от ее обитателей. В крошечное оконце среди листьев-блюдец с большим трудом удалось опустить крючок с насаженным на него червем. Поплавок качнулся, встал, замер и почти тут же резко пошел вниз. Я подсек и без особого труда извлек из темного оконца-прогала… хариуса.