Читать «Сонник Инверсанта» онлайн - страница 11

Уверен, все гении прошлого — от Диогена до Ландау были бы определены сегодняшней медициной как люди психически ненормальные. Рассуждая логически, они и впрямь были ненормальны. Уверен, что такие люди, как Таривердиев, Пушкин, Гоголь или Тарковский также являлись в значительной степени ненормальными. Более того, само слово «норма», возможно, казалось им оскорблением.

Тем не менее, психопатия, какой бы она ни была, на поверку оказалась штукой крайне заразной. В какой-то степени многочисленные комплексы моих пациентов успели перекочевать и в меня. Ужасно, но благодаря своей работе, я стал обращать внимание на вещи, которые раньше меня абсолютно не волновали. Я вдруг увидел, что мой нынешний город представляет собой страшноватый гарлем с замусоренными улицами и уродливыми домами, с памятниками, вызывающими приступы гомерического хохота, с людьми, готовыми в любую секунду окрыситься и укусить.

В отличие от того же Димки Павловского меня никогда особенно не тянуло к эстетике, а тут я вдруг неожиданно приобщился к стихам, начал присматриваться к архитектуре, стал внимательнее прислушиваться к песенным текстам. Я осознал, наконец, что газеты у нас читают, а книги просматривают, и понял, что первыми друзьями обывателя давно стали телевизор, сотовый телефон и компьютер. Дальше больше, — бдительно озирая улицы Екатеринбурга, фасады окружающих зданий, внешнюю лепнину пышных офисов и правительственных дворцов, я обнаруживал повсюду тотальную безвкусицу и удручающее благодушие по отношению к писающим на углах «мальчикам». Впрочем, писали уже и девочки — на выходе из кафе и ресторанов, за гаражами и в парковых кустиках. Одну такую красавицу я как-то обнаружил возле вечного огня. Красавица была одета в подвенечное платье и, увидев меня, ничуть не смутилась. Даже попросила подойти и прикрыть ее от снующих вокруг прохожих. Жених, как она объяснила, был уже «в сиську пьян» — и не то, что прикрыть, даже сфотографироваться с невестой был не в состоянии. Пили теперь все, кололись — через одного, а пиво стало национальным напитком, потеснив даже жвачку с шоколадом. Попутно мне стал очевиден страх, питаемый городской администрацией перед книжными развалами, вещевыми ярмарками и уличными трубадурами, несанкционированно терзающими струны скрипок и гитар.

А еще через какое-то время я понял, что демографическая проблема в Екатеринбурге так и не будет никогда решена, понял, что лающие псы, тополиный пух и вездесущие автомобили окончательно победили, отняв у людей последнее их прибежище — тишину и чистый воздух. Немудрено, что количество моих пациентов росло с каждым годом, и все чаще я начинал испытывать приступы сомнения, задавая себе вопрос: да в самом ли деле они сумасшедшие?