Читать «Стеклянная рука» онлайн - страница 23

Я достал из коробочки два внушительных бутерброда с курятиной, достал маринованные огурчики, пузырек с соусом ткемали, который я сам сделал, по своему рецепту, достал блинчики с медом. Собрался откушать, как всякий нормальный джентльмен.

— Будешь? — предложил я Тоске.

Так и знал, что Тоска не удержится. Она впилась в бутер, как голодный бультерьер, аж за ушами треснуло. Но щелкнуть кнопкой диктофона не забыла, она записывала все мои рассказы.

— Так вот, баллада про осиновую пулю, — стал рассказывать я. — В одном небольшом городке жили три брата. А отец у них был охотником, белку бил, бобра бил, по морде кому, если надо, бил… А матери у них вообще не было. И вот однажды отец пошел в лес по грибы, ну, и на охоту тоже. И не вернулся. Его искали-искали, но так и не смогли найти, решили, что в болоте утонул. А через год один охотник сказал, что видел отца в лесу. Что будто он шел, никого не замечая, по лесной тропинке. Тогда старший брат собрался и отправился в лес искать отца. И тоже пропал. И его тоже искали, но уже меньше. Все чего-то боялись, говорили, что в лесу поселилось какое-то чудище. Через год все повторилось. В лес теперь отправился средний брат. Конечно, он тоже не вернулся. Но в этот раз нашли его ружье. Оно было согнуто, руками так не согнуть. Последний брат хотел в лес пойти, но заболел. И через год он тоже не пошел, а пошел только через два года…

В глубине Дома культуры снова что-то свалилось. Тоска поежилась.

— Так вот, — продолжил я. — Третий брат отправился в лес. Шел-шел, целый день никого не встретил. Лег спать. И стали ему какие-то сны сниться, будто он не в лесу лежит, а на лугу. И через него ползут муравьи. Ползут, ползут, и каждый оставляет на нем песчинку. А муравьев так много, просто миллионы какие-то, и на нем постепенно растет гора этого самого песка. Гора все больше и больше, уже трудно дышать, а муравьи ползут и ползут. Он стал задыхаться и проснулся. Глядит по сторонам, а вокруг уже утро. И рядом сидит его отец. Молча сидит, только смотрит. А потом встает и уходит в лес. Ну, третий брат вскочил на ноги, глядь, а отца и нет. И тропинки нет, хотя вчера он точно возле тропинки ложился.

Ну, третий брат пожал плечами, не испугался, думает, по солнцу сориентируюсь, глядь в небо, а солнца-то и не видно. Нет солнца, облака низкие клубятся. И других примет тоже нет, по которым можно выбраться. Ну, он не расстроился, потопаю, думает, а там видно будет. И потопал. Идет-идет, а лес никак не меняется, все такой же. Долго брел, а потом бах, на тропинку выскочил. Даже не на тропинку, а на какую-то звериную тропу — сколько этот чувак на эту тропинку ни смотрел, каких-то следов найти не мог. Людских следов в смысле. Одни звериные. Ну, он подумал-подумал и решил все-таки по этой тропе двинуть, звериные тропы — они всегда к воде идут, а ему пить сильно хотелось. Вот он и двинул. Идет, стучит палкой по деревьям, это чтобы, значит, встречных животных отпугнуть.

Потом глядит — возле тропы на пеньке сидит старушка. Так, обычная старушка, ничего вроде особенного. Сидит себе, а рядом корзина стоит с земляникой. Причем земляника такая крупная, такая сочная, так пахнет здорово, что этому третьему брату жутко захотелось ее попробовать. «Дай, — говорит, — бабушка, мне землянички».