Читать «Третий проект. Спецназ Всевышнего» онлайн - страница 4

Быть охранителем-стабилизатором – вот осознанная политика династии, известной истории как Романовская. Даже столыпинская реформа предстает всего лишь осовремененным вариантом старой темы. Столыпин считал, что мы слишком увлеклись внешней стабилизацией, забыв о росте внутренних противоречий, и потому нужно сконцентрировать силы на домашних делах, установить мир в самой России.

При всем том, Россия почти до самого конца XIX века играла еще одну важную роль в мировой истории. Мы, как и Америка, служили приемником, ловушкой для самых пассионарных и отчаянных людей планеты, принимая в себя самых предприимчивых и храбрых. Обратной стороной сего процесса, увы, становилось то, что государство вынужденно превращалось в сдерживающую, обуздывающую силу. Внутри России пассионарность гуляла – дай Бог! Одна русская воля чего стоит…

Мы принимали в себя длинные пассионарные волны и ломали их. С Востока в нас ударяли воинственные племена половцев и печенегов, монгол, турок. С Запада мы сдерживали натиск воинственной католической цивилизации, немцев и поляков. Германский «Дранг нах Остен» гас в нашей толще. Переламывая пассионарные силы, принимая на себя миграционные волны, мы выбрасывали в мир отдельных сверхвыдающихся людей.

Однако проблема заключается в том, что на Земле в ХIХ столетии появилось второе место гашения пассионарных волн – Соединенные Штаты. Эпоха, когда пассионарность проявлялась только в бою, кончилась, настала эра Экономики, и в Америку устремились «конверсионные» пассионарии-стохасты всего света. Геополитический крах России начался, когда Америка перехватила у нас роль приемника самых энергичных личностей.

Третья наша функция? Мы всегда выступали гирей на планетарных весах, уравновешивая две великих сверхцивилизации – Западную и Восточную. Мы служили гармонизатором мира.

Мы втягивали в себя разные культуры и народы и примиряли их, не допуская войны цивилизаций. В России всегда встречались разные миры, порождавшие в борьбе и взаимодействии необычные синтезы. У нас, столкнувшись, синтезировались в нечто новое то Лес и Степь, то славянское и скандинавское, то русское и западноевропейское, то русское и азиатское. Мы, в отличие от Китая, никогда не старались сохранить в неприкосновенности ни базовую культуру, ни первоначальный этнос.

Таким образом, Россия была мировым стабилизатором, «приемником» пассионарных волн и планетарным гармонизатором. В веке двадцатом все это уродливо вывернулось в троицу «дойная корова-штрафбат-внешний контур управления».

В нынешнем мире привычных ролей для России не отведено. Миру Россия в прежнем-то виде как бы не нужна. Не надо строить иллюзий, что нас, де, приняли в Большую Восьмерку, что нас хлопает по плечу и хвалит сам президент США. Это так, мишура и шелуха словесная. Напоследок мы должны умереть, освободив нашу территорию, отдав богатейшие кладовые недр, подарив другим народам удивительный научно-технологический задел и культурное наследие.