Читать «На перекрестках судеб и дорог» онлайн - страница 46

Ратмир уже дошел до противоположной от входа стене и прижался к ней спиной. Все. Дальше отступать некуда. Если я не вмешаюсь - на одного мертвяка здесь станет больше. Прикинула расстояние до нежити - не допрыгну, а сил хватит разве что на один прыжок. Из последних сил начала осторожно подниматься по стенке. Кое-как встала на колени. Тело отчаянно протестовало против такого обращения, но кто ж его послушает? Сердце начало выбивать уже явно барабанную дробь. В ушах эта дробь сливалась с шумом моря. С трудом я рассмотрела в красно-черном тумане два силуэта и, выбрав один из них, ближайший ко мне, прыгнула, целясь в него шпилькой. Только бы попасть! Шпилька вошла полностью во что-то мягкое и вокруг меня сгустилась полная темнота. Сознание померкло окончательно.

- Яррэ, очнись, слышишь, Яррэ! - доносилась издалека. Ну кто там еще? Оставьте меня в покое. Мне плохо, я хочу спать. Меня начали трясти. Кажется, я знаю, что за садист это делает. С трудом разлепила глаза. Свет показался слишком ярким, хотя, какой там свет от печурки? Ну что там? Ратмир, живой. Похоже даже уже нацеловался всласть. Интересно, а как оно? Не важно. Надо бы его подколоть, чтоб не расслаблялся:

- Дело вкуса... но лучше тренируйся на помидорах! - говорить было тяжело, горло на каждый звук отзывалось острой болью.

- Что?!

- Хочешь научиться целоваться...лучше делай это...на помидорах...Нежить негигиенична... - улыбнулась из последних сил. Черные пятнышки обступили со всех сторон, мысли вконец запутались, а потом навалилась темнота.

Ратмир

Яррэ... Странное язвительное, маленькое, но очень храброе создание. Я сидел рядом с ней и никак не мог отвести глаза. Она мне очень напоминала котенка, которого я когда-то давно подобрал в Гвинере. Котенок был очень маленький, худенький, испуганный и взъерошенный. Он шипел на проходящих мимо людей, прижимаясь к стене. Выглядел он очень жалко, видно, его уже кто-то потрепал, потому спутанная, всклокоченная шерстка была еще и местами в крови. Я попытался взять малыша на руки, но он укусил меня за палец и еще громче зашипел. Тогда я просто набросил на него плащ и, таким образом, отнес домой. Позволил освоиться, накормил, искупал, причесал. Со временем котенок (я назвал его Сайс, что значит 'найденный', 'найденыш') вырос в огромного, сильного и пушистого кота, стал моим верным другом, сопровождал меня в некоторые поездки и, однажды, даже укусил одного барона за то, что тот посмел повысить на меня голос (собственно, я потом тоже добавил от себя, так что будем считать, что барон не пережил укуса Сайса). Сейчас его уже давно нет, но порой мне кажется, что он даже теперь ходит где-то рядом. Иногда, когда мне бывает особенно грустно или плохо, я привычно глажу рукой воздух так, словно бы там стоит мой Сайс и иногда кажется, что рука ощущает его теплую и мягкую шерсть.

Я, наверное, просто обречен терять тех, кого люблю. Элейна, Сайс... Вполне очевидно, почему наш народ очень предосудительно относится к дружбе и любви по отношению к людям. Они уходят слишком быстро, а мы остаемся. Но каждый такой уход любимого создания - это незаживающая рана в душе. С каждой такой потерей мы теряем часть себя, с каждой потерей от нас уходит умение радоваться и улыбаться. Мы стареем с каждой потерей. Пусть это и не видно на лицах, зато это слишком хорошо читается в душах. Многие из нас трусливо выбирают замкнутость, запрещают себе испытывать чувства, запрещают себе привязываться к смертным созданиям. Многие вообще стараются отгородиться от общения с людьми и не привязываться к животным. Многие, но не я. Я, возможно, сделал ошибку. Только один раз. Но эта ошибка перевернула весь мой мир. Элейна... Я ни о чем не жалею. После ее смерти, мне уже было все равно. Я мог позволить себе дружить с людьми. Мог позволить себе завести Сайса... Старость души... Это не так страшно. Я устал еще тогда, в самом начале, а потом... Потом все шло так, как шло...