Читать «Киммерийская крепость» онлайн - страница 273

– Я не верю в случайности. Случайностей вообще не бывает. Только карма, – Городецкий сделал паузу, ожидая реакции на употреблённое слово, мало кому известное в СССР, и, не дождавшись, повернул голову в сторону Гурьева: – В происшедшем с твоей матерью, Гур, случайностей тоже нет.

– Вряд ли нам известно больше, чем вам.

– Вы знаете больше, – тихо произнёс Городецкий. – Я тоже обязан это знать. Я привык делать свою работу на «отлично». Я профессионал. А это не привычное ограбление из-за десятки в сумочке. Если вы скажете мне, что пропало, мы сможем размотать клубок.

– Вы не боитесь?

– Чего?!

– Не знаю, – Мишима улыбнулся. – Чего-то ведь вы наверняка боитесь. Например, того, куда нас может привести клубок, когда размотается.

– Нет. Этого я не боюсь. Не боюсь, хотя опасаюсь. У меня есть веские причины для опасений. Но боюсь я другого. Я боюсь, что вы мне не верите. Я понимаю, почему. Но вы ошибаетесь. Причём оба. Ну, Гур… Ладно. Но Вы, Николай Петрович? Вы же должны видеть – я не играю.

– Я вижу, – Мишима выпрямился. – Мы вас внимательно слушаем, Александр Александрович.

Городецкий несколько секунд молчал, словно собираясь с мыслями. А когда заговорил, Гурьеву пришлось сделать над собой невероятное усилие, чтобы не сжать кулаки:

– Ваш дом похож на Ноев ковчег, Николай Петрович. Вы выстроили его, как крепость посреди Москвы, чтобы самым дорогим для вас людям – Гуру и Ольге Ильиничне – было, где укрыться от бури. Но вы – ещё и человек с принципами, человек благородный в самом главном смысле этого слова, а потому не жадны и не мелочны. Здесь, в этом доме, нашлось место для всех в нём живущих. Не жилплощадь, а место. Здесь, в этом доме, есть коммуналки, и очень мало отдельных квартир, – как везде. Но здесь нет войны всех против всех, превращающей жизнь людей в ад. Нет страха, нет ненависти. Есть уважение и выручка, честь и достоинство. Здесь, в вашем доме, как в Ноевом ковчеге, нашли убежище все, – лишенцы и пролетарии, старые и малые, русские и эстонцы, татары и евреи, женщины и мужчины. Все. Здесь, в вашем доме, живет вся Россия. Только у этой России самое главное получилось. Не будь я сыщиком, я, возможно, ничего этого не увидел бы. Или не понял, увидев, как не видят или не понимают очень многие, даже те, кто живёт в вашем доме каждый день много лет подряд. Как не замечают счастья, пока не явилась беда. Я не спрашиваю вас, как вам это удалось. Удалось – здесь, в столице, в самом сердце Советского Союза. Удалось именно вам. Ваш дух стал тем стержнем, на который смогли опереться все остальные. Поэтому я здесь. Я прошу помощи.

– Помощи – в чём? – Мишима был спокоен, и только Гурьев понимал, что Городецкий произвёл на сэнсэя должное впечатление.

– Перво-наперво – в расследовании.

– Спрашивайте.

– За чем охотились бандиты?

– Гур, покажи, пожалуйста, товарищу Городецкому рисунок.