Читать «Табу на нежные чувства» онлайн - страница 19

— Конечно нет, конечно нет, — защебетала дива. — Я не собираюсь ничего скрывать от своих поклонников. Моя жизнь открыта для них. — Малявина обвела гордым взглядом «свою жизнь», развешанную на стенах. — Все, что я делаю, все для них. Так зачем же прятаться, можете фотографировать все, что вам приглянется.

— Ой, Екатерина Захаровна, вы как раз озвучили мой первый вопрос, который я намеревалась вам задать, — я попыталась сразу перейти к делу.

— Правда? — обрадовалась оперная дива. — Вот видите, как хорошо. Мы с вами едва познакомились, а уже чувствуем друг друга, думаем об одном и том же. — Она кокетливо хихикнула. — Значит, разговор у нас заладится.

— Уверена в этом, — я едва удерживала себя в рамках приторной радости. — Наших читателей волнует вопрос, куда пропала Екатерина Малявина на долгих два года?

— Ой, — улыбка сошла с лица Екатерины Захаровны, она в одно мгновение превратилась в печальную даму с трудным прошлым. — Эти два года были для меня настоящим испытанием. Мой супруг трагически погиб, я очень тяжело переживала его утрату. На нервной почве у меня пропал голос, и я не могла выходить на сцену.

— Если не ошибаюсь, как раз в то время вышло несколько громких статей о вашем творчестве? — Я пыталась направлять ее рассказ в нужное русло.

— Да, да. — Малявина стала еще печальнее. — Продажные журналисты воспользовались моим состоянием и стали наперебой поливать грязью, кричать, что я бездарность. Это было ужасно. — Как по волшебству, из рукава платья оперной дивы появился шелковый платок, которым Малявина утирала свои скудные слезы. — Страшно подумать, откуда в людях столько ненависти, столько жестокости. — Она изо всех сил старалась расплакаться, но у нее это плохо получалось. — Эти отвратительные снимки. — При упоминании о них я взглянула на своего лжефотографа, который внимательно слушал наш разговор, изображая при этом бурную деятельность. — Ведь все, кто меня знает, сразу сказали: это не Малявина. Конечно, это была не я, сфотографировали какую-то алкоголичку и заявили, что это Екатерина Малявина, ужас какой. Лжецы, бумагомаратели, кляузники.

Я не сводила глаз с Крапивина, ноздри его уже раздувались от негодования, он готов был вступиться за себя и своих коллег и даже приготовился что-то сказать, когда я пресекла его рвение:

— Денис Альбертович, вон тот плакат крупным планом снимите, пожалуйста.

Эдуард Петрович фыркнул и поплелся к указанному плакату. Только сейчас я заметила, что этот недотепа фотограф не открыл объектив фотокамеры.

— Одну минуточку, Екатерина Захаровна, я покажу своему коллеге, что именно надо сфотографировать. — Я отошла от оперной дивы, а она пока налила себе бокал воды, чтобы успокоиться.

— Держите себя в руках, Эдуард Петрович, — прошипела я в ухо журналисту и открыла объектив фотоаппарата. — Делайте снимки и даже не пытайтесь вмешиваться в разговор.

— Но она пытается оговорить меня, никаких алкоголичек мы не фотографировали, — оправдывался Крапивин.