Читать «Под горячую руку» онлайн - страница 66

— Подожди-ка, Олег, дай слово немому. — Геннадий положил ему на плечо руку. — Знаете, Юлия, почему Серова Павлином прозвали? Нет, не за его аристократические манеры. Не только за них. Красив павлин, но голос его — как у черта болотного. От павлиньих песен в восторге не будешь и едва ли захочешь повторения на «бис». Точно так и у вашего Николая Михайловича. Он всегда таким был.

— Слушайте, Юлия, он правду говорит. — Житков оперся локтем о спинку кресла Геннадия. — Хотите, расскажу, как вся эта заваруха началась?

Вот уж не нужны мне были такие подробности. Но Олег, с увлеченностью больного, рассказывающего о своем недуге, приступил к делу раньше, чем я открыла рот, для того чтобы отказаться.

— «Альянс» вложил в работы по договору почти все свои капиталы, а когда увяз в деле по самые уши, Павлин предъявил нам ультиматум: или соглашаемся на более низкий процент с прибыли, или выбываем из дела. Вот как спел, петух райский! Тогда еще время не так давило, как сейчас, и в случае разрыва отношений с нами «Литер» вполне мог подобрать себе другого партнера и поручить ему построить другой склад в другом месте. У Серова козыри на руках крупные — все нити за бугор через него идут. Так что деваться нам вроде бы некуда было. Но, не будь дураками, мы крепко проволынили с ответом, а когда сроки поставки пробной партии зарубежного продукта стали видны воочию, попробовали спеть по-павлиньи. С кем поведешься, Юлия… Заявили, что бросаем работы, если «Литер» не уравняет наш процент с прибыли со своим. И Серов неожиданно для себя оказался в том же положении, в какое пытался поставить нас.

— Да! — хохотнул Коротков. — Павлин оказался между двух столбов: или дели доходы пополам, или оставайся с «вымытой шеей», теряй все, что вложил в дело. Правда, переборщили мы вгорячах — пригрозили отыграться на его домашних, если упорствовать станет. Зря, черт!

«Чертом» Геннадий громыхнул так, что звякнула ложечка в стакане на прикроватной тумбочке, и, оскалившись, в досаде двинул кулаком по подлокотнику кресла.

— Недаром же говорят умные люди: «Не грози впустую!»

— За этим, как я понимаю, последовало покушение на дочь Николая Михайловича?

Мое предположение вдохновило обоих до такой степени, что вскричали они почти одновременно.

— И это — самое загадочное из всей истории, — ткнул в меня пальцем Житков. — Потому что к покушению мы отношение имеем не большее, чем мой домашний компьютер к беременности соседки.

— Мы даже не знаем толком, что там у вас произошло! — вторил ему Геннадий. — Только то, что Павлин Олегу по телефону рассказать соизволил. Вот поэтому мы здесь, на вашей суверенной территории, интересуемся непредвзятым мнением постороннего человека. Поняли, наконец?

Житков поднялся, распахнул полы плаща и из бокового кармана пиджака вытащил бумажник, сам собой раскрывшийся в его руках. На стол легли две сотни баксов. К деньгам я должна быть неравнодушна. А я такая и есть.