Читать «Герканский кабан» онлайн - страница 72

– Пойду сам погляжу, – тяжко вздохнул командир отряда, встал с кровати и, застегиваясь на ходу, направился к выходу. – От тебя, дурня, все одно толкового объяснения не дождешься…

– А еще, еще, ваш благородь, часовые со стен пропали… Все как один исчезли! – прокричал ему старый солдат вслед.

Яркий свет солнца не резанул по глазам лейтенанта, как это обычно бывает, когда выходишь из темноты. И дело даже не в том, что день был пасмурным и непогожим. Офицер проспал до самого позднего вечера, хотя лично ему показалось, что он только прилег и был тут же бесцеремонно разбужен. Глаза юноши не заболели, не заслезились, и в этом был плюс, который, однако, был тут же перевешен огромным минусом. Стоило лишь лейтенанту шагнуть за порог, как его чуткий нос был оскорблен отвратительным запахом. В воздухе витало дурное амбре, состоящее из нескольких ароматов: вонь давно не стиранных портянок, смрад гниения мертвой плоти и запах мокрой собачьей шерсти. Откуда взялась первая составляющая сводящего с ума аромата – не стоило и гадать, ответ был очевиден. А вот второй и третий компоненты никак не должны были присутствовать в воздухе: мертвые тела после боя были тут же зарыты, а собак в поселении уже давно не водилось, хоть мокрых, хоть сухих. Но это, к сожалению, была далеко не единственная загадка.

Весь поредевший отряд, за исключением вновь выставленных на стену и крышу шахты дозорных, собрался на небольшом пятачке в центре поселка. Солдаты не голосили, что обычно бывает на таких сборищах, а стояли молча, неотрывно взирая на что-то, находившееся у них под ногами, в самом центре образовавшей круг толпы. При появлении офицера штрафники очнулись от оцепенения, встрепенулись и разомкнули ряды, предоставляя возможность и их командиру взглянуть на объект, точнее – объекты, удостоившиеся их внимания.

Это были тела, мертвые тела пятерых солдат. Головы троих были так окровавлены и изуродованы, что если бы даже лейтенант и знал своих солдат в лицо, то не смог бы определить, кто лежит перед ним хладным трупом.

– Вы только гляньте, ваш благородь, какое изуверство сотворилось! – прозвучал за спиной офицера испуганный голос ветерана. – Это они, паскудники, их так уделали… А самих-то уж мы пристрелили, не обессудьте! Чо нам делать-то было?!

Лейтенант понял, о чем говорит назначенный им старшим в отряде старик. На двух других трупах не было заметно следов насилия, кроме маленьких, аккуратных дырочек от пуль. Их пристрелили свои же товарищи, одного в грудь, а другого в спину. Стоило лишь офицеру взглянуть на бледные лица убитых, как у него отпало желание наказывать солдат за самосуд. Это были не человеческие лица, а бледные, как полотно, неподвижные маски, гротескное отражение ненависти, ярости, боли и смеси прочих чувств, так поработивших покойников при жизни, что они, не задумываясь, превратили лица своих товарищей в кровавое месиво.

– Прикладами били! И главное, спорища-то никакого между ними не было! – догадываясь, о чем думает командир, нашептывал ему на ухо ветеран. – Выбегли из шахты и на ближайших тут же накинулись! Прикладом в рожу – и лупить, лупить, пока головы, как дыни, не разлетелись. Мы ж и понять-то ничо не успели, как трое уже были мертвы… Извиняйте, ваш благородь, без вашего приказа ополоумевших пристрелили… утихомирить пытались, да не смогли…