Читать «Варшава и женщина» онлайн - страница 22

Приблизительно таким же образом возвращался в Блаю и сеньор Жерар, сравнивая себя с легендарным Роландом с тою только разницею, что граф Роланд был совершенно мертв, а князь Жерар все еще жив, хотя и едва-едва. Но в данном случае разницу надлежит признать существенной.

В неудавшейся попытке захватить Монтиньяк Жерар потерял пять человек убитыми, еще восемь были тяжело искалечены в бою, а за прочих надлежало заплатить 60 марок полновесным серебром.

Жерар лежал в телеге на попоне, снятой с Беллена, и глядел в небо, помутневшее от его страданий. Попона почти не смягчала ударов, которыми награждала сеньора де Блая дорога. А уж дорога эта расстаралась на славу: и лягала-то она его в поясницу, и пинала в бока, и лупила по голове, так что Жерар и в самом деле едва не испустил дух. Однако оставаться для излечения в Монтиньяке он наотрез отказался, ибо легче казалось ему умереть в пути, нежели сносить насмешки кузена, попреки освобожденного из заточения Понса и слезы разобиженной девицы.

Скоро показалась Блая – знакомые очертания красных стен с башнями – и тупыми, с ровной площадкой для обзора, и островерхими; а дальше – лес тонких мачт и сверкающее зеркало залива Жиронда. Нет лучше Блаи места на земле! Даже дышать полегче стало, словно тот незримый злой гном, что чугунной тушей сидел на груди у Жерара, – и тот приподнялся, дабы получше разглядеть чудесный город, окутанный светом, точно облаком.

Ну как тут оставаться лежащим в телеге? Немыслимое это дело, чтобы сеньор, пусть даже потерпевший поражение, вступал в свои владения таким позорным и недопустимым образом. И потому велел Жерар остановиться.

Расторопный Амелен (у самого рука перевязана тряпкой и через весь лоб – гигантская ссадина) склонился над телегой – разобрал приказ: князя с телеги поднять, облачить в плащ поверх кровавой рубахи, дабы скрыть многочисленные повреждения, причиненные как плоти его, так и одежде, и, усадив на Беллена, тайно поддерживать с обеих сторон. Таким-то способом, скрывая одолевшую князя печаль, следует пройти через город до самой цитадели.

Подданные Жерара ничего еще не знали о постигшей его неудаче, а поскольку ехал князь медленно, торжественным шагом, тесно окруженный рыцарями, и глядел по обыкновению свирепым и неподвижным взором, то и встречали его радостными кликами.

Только в цитадели, оставшись наедине со своими людьми, Жерар испустил ужасный вопль, исторгшийся из самой его утробы, бело закатил глаза и кулем повалился наземь.

Поднялась обычная в таких случаях суета: князя унесли в покои и уложили на жестком сундуке; домну Филиппу, вот-вот ожидавшую появления на свет потомства, до израненного мужа никак не допустили, говоря, что это будет вредно для ребеночка. Послали за капелланом в замковую часовню и за клириками в Сен-Роман. Кроме того Амелен на всякий случай отправился в город приискать там толкового лекаря, поскольку пользовавший обыкновенно князя, его супругу и приближенных только и горазд был, что отворять кровь и рассуждать о свойствах, цвете и прозрачности мочи, чем немало развлекал Жерара и утешал домну Филиппу. Однако доверять ему в делах более серьезных Амелен был не склонен.