Читать «О бедном Кощее замолвите слово» онлайн - страница 4
Ольга Громыко
– А что, – говорит царь с искусным намеком, – есть ли у тебя, зятек, на что пир свадебный справить?
Хлопнул Кощей в ладоши, глядь – откуда не возьмись, явился у трона царского сундук кованный, резьбой дивной изукрашенный. Три пуда обещанных.
– От слов своих не отказываюсь, да мне на пиру гулять недосуг, достанет и обряда венчального.
– Нет, совсем без пира нельзя. – Уперся царь. – Что это за дела – свадьбу царевой дочери не отметить? Либо через неделю пир горой закатим, как только стряпухи кушаний всяческих наготовят, караваев напекут, либо, если тебе так уж невтерпеж, одним махом две свадьбы сыграем – завтра дочь моя любимая, Василисушка, за Илью Муромца выходит.
– Завтра так завтра. – Согласился чернокнижник, вдругорядь в ладоши плеснул – в сундуке крышка сама собой распахнулась, батюшка только ноги поджать успел, а там – золота да каменьев с горкой насыпано.
– Что-о-о-о?! – Подавилась оканьем «любимая дочь Василисушка». – Какая-такая свадьба? Какой Муромец?!
Выскочила я из-за трона, очами грозными на батюшку сверкнула, бока руками подперла. Царь так в спинку и вжался, корона на лоб сползла. Я-то не Марфуша, я реветь не буду, как приложу ручкой белой, да по уху – мало не покажется!
– Эк ты, батюшка, ловко за моей спиной распорядился, меня не спросив! А я-то думаю – с чего бы это Муромец за мной третий день хвостом ходит, как соломина, к каблучку приставшая! Ан вон оно что! Женишком себя возомнил, борода капустная! Шиш ему!
И показала шиш. Бояре так и охнули. Царь шиш у себя из-под носа отодвинул аккуратненько, Кощею поясняет виновато:
– Это она от радости нежданной в уме чуток тронулась, скоро охолонет.
И мне сквозь зубы: «Василиса, уйди добром, не позорь меня перед послами заморскими! После поговорим!»
– Нет уж, я сейчас скажу, чтобы все слышали – не бывать завтрашней свадьбе, пущай Кощей с Марфушей заместо меня гуляют, а я за Муромца не пойду, и весь сказ!
– Пойдешь, как миленькая!
– А вот и не пойду! – Я ножкой как притопну, у батюшка корона так с головы и покатилась, еле подхватить успел. Воевода Кощеев ухмыляется – виданное ли дело, девка встрепанная на царя войной пошла!
– В темнице сгною! – Неуверенно пообещал царь, привыкший пугать бояр да челядинцев.
– Что-о-о?!!!
– В покоях запру! – Торопливо поправился батюшка. – И сластей давать не велю!
Смотрю – кивнул стражникам, те, стыдливо потупившись, уже ко мне подступают. Стряхнула я руки постылые, спину гордо выпрямила, развернулась – только коса по воздуху свистнула, корону батюшкину наново сбила – да и прошла прочь из залы, сам Кощей посторонился, меня пропуская.
– Попадись мне только Илья Муромец – голыми руками на клочки разорву, не посмотрю, что богатырь! – Бушевала я, расхаживая взад-вперед по горнице, для наглядности разрывая напополам подвернувшийся под руки платочек. Муромец, не будь дурак, где-то схоронился до завтрего, весь терем обегала – не нашла. Нянюшка с причитаниями семенила следом:
– Да что ты, Василисушка, такое говоришь! Все сестры тебе завидуют, все купчихи-боярыни слезами обливаются, все холопки по Илюше сохнут – такой справный молодец тебе достался! За ним как за каменной стеной будешь!
