Читать «Бульдоги под ковром» онлайн - страница 170
Василий Звягинцев
Глава третья
…Проснулась Наталья Андреевна в сероватых предутренних сумерках, и в первые мгновения ей показалось, что вернулся тот же самый сон, а все предыдущее тоже было только сном, и увидит она сейчас заплаканное дождем окно, и за ним все ту же площадь с пересекающимися потоками машин, бело-зеленым зданием вокзала и даже на отдалении внушающими тоску толпами суетливых прохожих.
И так ей стало смутно на душе, что хоть вообще не просыпайся.
Открыв глаза, она действительно увидела на противоположной стене квадратное стекло с бегущими по нему крупными каплями, и еще пара секунд потребовалась ей, чтобы ощутить плавное покачивание постели и окончательно вспомнить все.
И теперь уже ее захлестнула радость – как в детстве, в первый день летних каникул, оттого, что новая жизнь – не сон, что впереди много ярких солнечных дней и свободы.
Вчерашний ночной спор в кают-компании утомил ее прежде всего тем, что она никак не могла понять, отчего и почему вообще возникла такая проблема? Неужели кому-то на самом деле кажется, что могут быть сомнения? Конечно, если есть шанс сделать Россию такой, как она изображена на страницах журнала «Столица и усадьба», так надо его использовать. Жить она предпочла бы на Родине, особенно если купить участок в сотню гектаров в Крыму, построить дворец…
А левашовские рассуждения насчет исторической ответственности, нежные воспоминания о пионерских девизах: «К борьбе за дело Ленина будьте готовы!» и прочей ерунде – сопоставимо ли это с возможностью ни от кого не зависеть, делать только то, что нравится и хочется в данный момент, наслаждаться неограниченными возможностями и ждать от будущего лишь волнующих приключений. Как все это образуется – не ее забота, на то мужики есть. И еще – забыть навсегда об этих ужасных пришельцах. Все они, кроме Ирины, да теперь, пожалуй, Сильвии, внушали ей отвращение и страх. Как обитатели террариума.
Но теперь-то все позади, ничего теперь не изменить. Левашов, похоже, окончательно смирился, «Валгалла» плывет по океанским волнам, с каждым часом приближаясь к берегам Европы. Ну а если что у ребят и не получится – ее устроит любой другой вариант, кроме одного-единственного – возвращения к прежнему унизительному существованию.
Наташа отбросила одеяло, по мягкому ковру подошла к иллюминатору и, опершись о его полированную дубовую раму, залюбовалась плавно вздымающимися внизу серовато-голубыми волнами Атлантики. У едва заметной границы между океаном и небом сквозь плотную пелену облаков пыталось протолкнуть свои лучи утреннее солнце, но ему удавалось лишь подкрасить розовым подошвы громоздящихся друг на друга сизо-серых «кумулонимбусов», как называл такие облака Воронцов. Потом, набросив на плечи длинный муаровый халат прелестного жемчужного оттенка, Наташа через длинный коридор и прихожую прошла в ванную и минут десять стояла в черной мраморной чаше под жесткими струями душа, рассматривая свое тело в окружающих ее со всех четырех сторон зеркалах. Бесконечные ряды уходящих в никуда двойников, соблазнительно изгибающихся в ореоле сверкающих капель, приятно ее возбуждали. Словно не ее это отражения, а совсем другой женщины, загадочной и влекущей…
