Читать «Бульдоги под ковром» онлайн - страница 115

И не желая выглядеть сентиментальным, снова вернулся к прежнему. К тому, что его волновало, несмотря на некоторую уже привычку.

– Ну а на самом деле что это было? Фантоматика, наведенная галлюцинация или все же реальность?

– Что ты имеешь в виду? Ах это… Даже не знаю, как тебе ответить. Для наркома совершеннейшая реальность. Он существовал на самом деле и был расстрелян. Убежать ему, естественно, не удалось. Да и не приходило в голову. С момента наложения на его мозг твоей матрицы возникла новая реальность… И он ее прожил как-то иначе.

Шульгин уже неоднократно обсуждал с друзьями временные парадоксы, в которые им довелось попадать, но в отличие от Левашова и Новикова Сашка даже не делал вида, будто что-то понимает в этой проблеме. Он просто выслушивал те или иные доводы, согласно кивал, с умным видом говорил что-то, но рано или поздно говорил одну и ту же ритуальную фразу: «Ну, про пар мне, барин, все ясно. Теперь только скажи, куды здесь лошадь запрягать?»

– Значит, все-таки те чекисты были настоящими людьми?

– Нет, это удивительно! У вас, русских, мозги совершенно по Достоевскому устроены. В каком-то смысле они, безусловно, были настоящими. Но с другой точки зрения, как можно беспокоиться о судьбе людей, которые умерли задолго до твоего рождения? В данной реальности ты, в собственном физическом облике, никого не убивал. А за поступки не существующего здесь и сейчас человека, телом которого ты якобы управлял, отвечаешь никак не больше, чем драматург или актер, играющий Макбета.

Явно пришло время Шульгину опять вспомнить про паровоз и лошадь. Тем более что не волновала его мифическая вина, а именно хотелось понять соотношение вымысла, реальности подлинной и, так сказать, реальности второго порядка.

Они постепенно так отстали от компании, что уже и голоса стали не слышны. И вполне можно было сменить пластинку, начать, как подсказывала обстановка, закреплять успех на любовном фронте, тем более что Сильвия, похоже, ждала после первого робкого прикосновения более решительных действий. Но Шульгин решил раз и навсегда покончить с прошлым, выяснить все, что пока оставалось непонятным, и более к этому уже не возвращаться. Чтобы завтра, то есть сегодня, после восхода солнца общаться с Сильвией «с чистого листа».

И очень уж отчетливо запечатлелась в памяти картина: несущаяся сквозь ночь машина, два «нагана» в карманах кожаного пальто, «ТТ» под ремнем, перепуганная женщина и двое детей за спиной, которых он обязан спасти, и не поймешь, чья – своя собственная или теперь уже наркомовская – решимость прорваться, с боем или без, умереть, если придется, но никогда больше не позволить тем, от сержантов с малиновыми петлицами до усатого Хозяина, распоряжаться его судьбой…

– Зачем только вы меня выдернули оттуда? Как он там один, сумеет – или снова лапки кверху?

– Как ты понимаешь, в наши планы не входило развлекать тебя вестернами «а-ля рюсс». И так вместо запланированного шока получилось нечто противоположное. А твой нарком… Если очень хочешь, верни мне универблок, и попробуем посмотреть, чем дело кончилось.