Читать «Лес на той стороне, кн. 1: Золотой сокол» онлайн - страница 170

Когда песня была допета, Столпомир велел кравчему подозвать к нему Ледича.

– Хороша песня? – спросил он.

– Хороша, – несколько растерянно отозвался Зимобор, знавший ее, как и многие, почти наизусть.

– Про твоих ведь дедов?

– Про моих, про твоих. Все кривичи – Кривовы внуки.

– Ну, все, не все, а некоторым так напрямую. Ну-ка, у Перуна и Прерады какие дети были?

– Князь Тверд.

– А у него?

– Князья Гремислав и Огнегост. Старший, Гремислав, погиб в битве, тогда престол принял Огнегост, его дядька по матери, и правил он тридцать лет. У него сыновей было трое: Твердислав, Благомир и Перунник, а еще дочь Благомила, – продолжал Зимобор, видя, что князь поощрительно кивает.

Так он перечислил все поколения днепровских кривических князей, назвал, кто из них роднился с другими ветвями Кривовых потомков, включая князя Волебрана, который был их с Бранеславом общим предком в шестом колене. Князь Столпомир так же благосклонно кивал, а потом отпустил его, сказав:

– Ну, молодец, княжеский род знаешь.

Только вернувшись на место, Зимобор сообразил: он ведь считался родичем смоленских князей через свою сестру, ставшую княгиней, то есть предки нынешних князей не были его предками. Но и в том, чтобы знать княжеский род, ничего необычного не было, его знали все, кто вообще слушал сказания. Хотя и не все могли так связно пересказать.

Однако… Взяв со стола уже чистую косточку, он в задумчивости зажал ее в зубах. Теперь, когда у Столпомира нет прямых наследников, после его смерти Полотеск будет вынужден выбрать нового князя. Но выбирать можно только из мужчин знатных полотеских родов, желательно таких, чьи сыновья уже когда-то становились князьями. Он, Ледич, пришелец и всем здесь чужой, ничего такого требовать не вправе. И князь Столпомир это должен понимать. Но, леший его побери, зачем он тогда спрашивал о древних князьях? Так спрашивают отрока о его роде, вручая ему меч и признавая мужчиной.

Неужели предсказания Младины начинают сбываться? И она нарочно перерезала жизненную нить Бранеслава, освобождая место для него, Зимобора? Но думать так было противно, и Зимобор отбросил эти мысли.

До конца пира князь Столпомир больше ничего не сказал ему, только попрощался, когда пошел наверх, но Зимобор ушел в дружинную избу в тяжких сомнениях. Князь Столпомир то ли догадывался, то ли знал гораздо больше, чем должен был знать.

* * *

А наутро князь Столпомир спустился в гридницу с таким потрясенным, ошарашенным видом, что даже его мрачность отступила. За едой он ни с кем не разговаривал и не замечал, похоже, что он ест. Разглядев его необычное состояние, дружина, сидевшая за длинными столами, поумерила шум, и лишь немногие переговаривались вполголоса.

– Ему дурной сон приснился, – шепнул Зимобору Хродлейв, сидевший, как всегда, рядом. – Вот увидишь.

Он говорил на дикой смеси варяжского и славянского языков, и Зимобор часто переводил для него, что сам сумел понять.