Читать «Три мешка хитростей» онлайн - страница 160

– У нас генеральная репетиция ночью, а утром, в десять, премьера.

– Нет бы заранее позаботиться, – ворчал Рома, включая ксерокс, – все в последнюю минуту делаете…

Я молитвенно сложила руки:

– Ну, миленький!

– Ладно, ладно, – вздохнул Роман, – видишь, уже выплевывает твои баксы.

– Спасибо.

– Это должок тебе отдаю, – хрюкнул парень.

– Какой? – удивилась я.

– Забыла? Кто в мае инструкцию к этому ксероксу с немецкого переводил?

Я засмеялась:

– Ерунда. Вот что, пока печатает, побегу одеваться.

– Валяй, – разрешил Водопьянов.

Я мигом вернулась в нашу квартиру, нацепила узкие черные брючки, водолазку того же цвета и замшевые тапки. Совершенно не собиралась разряжаться, как заболевший павлин, да и, честно говоря, нет у меня ярко-желтой курточки, зеленых брюк и красных туфель, да и бандану не ношу. Но лишняя предосторожность не помешает: такому человеку, как Сироткин, нельзя доверять. Приеду на «Речной вокзал» и понаблюдаю за обстановкой, а милейший Яков Петрович пусть ищет разряженную в немыслимый наряд даму. Вот увижу, что вокруг ничего подозрительного, и выйду из укрытия. «Деньги», сделанные Ромой, я тщательно уложила в небольшую сумочку с элегантным лаковым верхом. Это только кажется, что сто тысяч долларов невероятная сумма. На самом деле она занимает не так уж и много места. Интересно, сколько миллионов помещается в кейсе, таком кожаном продолговатом чемоданчике, который любят демонстрировать в кино. Главный герой откидывает крышку, а кейс аккуратнейшим образом забит тугими пачками, заклеенными бумажной лентой… Я вышла во двор и поежилась. Все-таки идиотское лето в этом году, с погодой приключился климакс: то холодно, то жарко. Утром хлещет дождь, и москвичи натягивают куртки, днем выходит солнце, и одуревшие от жары столичные жители вытирают потные лица, но стоит им вылезти из кофт, как на них вновь обрушивается ливень…

– Виолочка, – раздался низкий голос.

Я повернула голову. В глубине двора стояла весьма обшарпанная машина «Жигули». Беднягу давным-давно не красили, и на крыльях и капоте проступили пятна ржавчины. Около открытой двери, той самой, через которую в автомобиль садится водитель, стояла высокая худощавая женщина с каким-то лошадиным лицом: крупный нос, большой рот, выступающий вперед подбородок. Само лицо было нездорового желтого цвета. Словом, совсем не красавица.

– Виола, – повторила дама хрипловатым меццо, – ты куда, дорогуша, садись, подвезу! В какую сторону собралась? Если в сторону Ленинградского шоссе, это мне по пути.

Я слегка замялась. Совершенно не узнаю тетку, а она ведет себя со мной, как добрая подружка.

– Виолочка, – удивилась тетка, – ты чего, не узнала меня? Я же Оля, из первого подъезда. Вот уж не думала, что так изменилась. Во вторник из больницы вышла, и, пожалуйста, уже никто и не здоровается, обидно даже. Конечно, болезнь не красит, но чтобы так! Что, так плохо выгляжу?

Я подошла поближе к раздолбанной машине. Автомобиль этот знаю, он стоит тут, возле соседнего подъезда, но, убей бог, не помню, кто на нем катается, вроде какая-то дама.