Читать «Завещание волка» онлайн - страница 103

– Саговники – это ведь реликтовые растения, – произнес он. Затем опустился на колени и раздвинул траву вокруг ярко-красного цветка. – Или вот этот замечательный бихао… Я с болью думаю о том, что сельва не вечна. Слишком много соблазнов для браконьеров хранит она в себе. Люди думают только о сиюминутной выгоде и наживе, их совсем не волнует, какую планету мы оставим потомкам…

– Да подожди ты со своей планетой! – зашипела на него Юля и махнула рукой. Ее что-то насторожило. На фоне крика птиц она уловила посторонний звук: будто ветки кустов хлестнули по мокрой одежде.

Трушкин не мог понять эту девушку, как, впрочем, и ее спутников. Эти люди не только говорили между собой на непонятном языке. Они занимались какой-то малозначимой ерундой: ругались, гоняли на машинах, били друг другу лица и стреляли из пистолетов, причем, как казалось Трушкину, без всякой цели. Ладно, если бы все это происходило в крысиных коммунальных дворах какого-нибудь российского мегаполиса. Но обидно, что эти безобразия творились в раю. В самом настоящем, первозданном, непорочном раю!

Погруженный в раздумья о судьбе дикой природы, он продолжал сидеть на корточках у ствола саговника, не замечая, как из зарослей на полянку вывалился рослый парень в пятнистой униформе.

– Руки! – приказал он девушке, качнув стволом скорострельной винтовки.

Юля обмерла от страха. Она помнила про револьвер, который, словно крупное яблоко, оттопыривал карман ее куртки, но только одна мысль, что надо воспользоваться оружием, приводила ее в ужас. Девушка медленно подняла руки, не сводя взгляда с дула винтовки, и ей казалось, что пуля уже бежит по стволу, набирая скорость.

– А вот этот куст – его величество гуайява! – почтительно произнес Трушкин, где-то рядом прошелестев травой, словно заблудившийся поросенок. – Вы как хотите, а я немедленно приступаю к сбору гербария!

Боец молниеносным движением перенацелил винтовку на мужской голос. Юля подумала, что ботаник может получить разрыв сердца от психологического шока и никакой гербарий уже не соберет. Но случилось нечто из ряда вон выходящее.

Едва Трушкин встал на ноги, помахивая каким-то фиолетовым цветком с тонкими стреловидными лепестками, как боец начал вести себя странно. На его лице появилось выражение досады и отчаяния. Он скривил лицо, словно наступил босой ногой на дикобраза, и медленно опустил винтовку. Трушкин только сейчас заметил его и, раскрыв рот, остолбенел.

– Не убивайте меня! – произнес боец. – У меня семья, она умрет с голоду без меня… Я не причиню вам зла…

Трушкин, по-прежнему ничего не понимая, растерянно смотрел то на бойца, который жалобным голосом что-то просил, то на Юлю, которая часто моргала и проводила языком по пересохшим губам. Создавалось впечатление, что произошло некое масштабное событие, но какое именно – никто из присутствующих не знал. Первой пришла в себя Юля. Она опустила руки и мельком взглянула на Трушкина, словно хотела узнать, в какое чудовище он трансформировался, коль так напугал своим видом вооруженного человека. Увидев прежнего Трушкина с цветком в руке и с глупой улыбкой на губах, Юля хотела снова впасть в отчаяние, но вовремя сдержалась. Понимая, что надо срочно воспользоваться случаем, пока у бойца не закончился приступ необъяснимой фобии, она повернулась к Трушкину и волевым голосом крикнула: