Читать «Пустой» онлайн - страница 63

– Не, не пойду! – нахмурившись, ответил Шурик. – Конец семье… Я уж все мосты сжег…

Воронцов не стал выяснять, какие мосты успел сжечь участковый, открыл дверь в первую комнату и крикнул:

– Мамаша! Рубашку несите!

Бабуля, гордая тем, что обслуживает столь высокое начальство, кинулась в темный угол, где за шторкой на плечиках висела голубая рубашка Воронцова, постиранная, отглаженная, со всеми пуговицами. Любовно сняла ее и понесла на вытянутых вперед руках.

– Завтрак накрывать? – спросила она у сына.

– Как хочешь, – буркнул Шурик, обхватив влажный лоб руками. – Воды принеси!

Старушка засеменила к бадье с водой. Она не скрывала своей радости по поводу того, что сын вернулся в родительский дом. С сыном ей будет куда веселее. А то, что у него в семье не ладится, то это пустяк. Невестки эти только и знают, что запрягать мужиков в ярмо да деньги из них выжимать. А что для старой матери самое главное? Чтоб сын был рядом и ее слушался. Вот и все дела.

Шурик наконец встал, подошел к печи, стянул с нее пыльные и мятые брюки и принялся их надевать.

– Девчонка-то ночевать не приходила, – сказал он.

– Ну и черт с ней, – ответил Воронцов, застегивая рубашку и придирчиво осматривая рукава – не осталось ли пятна от шпрот. – Я к ней в пастухи не нанимался. Участковый ничего не сказал, затянул брючной ремень и подумал, что надо будет проделать в нем новую дырку, а то слишком туго стало.

Воронцов надел заплечную кобуру, вынул пистолет, проверил обойму и снова загнал ее в рукоять. Накинул на плечи пиджак и сел за стол.

– Давай-ка еще раз разберемся со списком, – сказал он, придвигая к себе мятый лист из ученической тетради, прилично заляпанный за вечерней трапезой.

Похоже, Шурик молил бога, чтобы следователь не вспомнил об этом списке, но судьба ему не улыбнулась. Он нехотя подошел к столу, взял давно поломанный будильник и стал крутить колесико, приводящее в движение стрелки.

– Да что с ним разбираться? – отмахнулся он. – Пустое все это, Юрий Васильевич. Пустое!

Но следователь уже вооружился карандашом и нацелил его острие в первую фамилию.

– Это все телятницы?

– Телятницы. Только, считай, все в город перебрались. Три женщины остались. Я их кружочками пометил.

– Вот по этим трем давай и пройдемся. Будина?

– Эта молодая. Муж, дети. На Заречье живет.

– Шапетько?

– Шапетько уже месяц как в больнице лежит. Грыжа у нее.

Воронцов в задумчивости постучал карандашом по списку и очертил последнюю фамилию.

– Клинцова?

– А это младшая дочка Евсея, к которому мы с вами заходили.

– Пастуха?

– Ну да, он в то утро скот пас, – кивнул Шурик и попытался смять разговор. – Я ж говорю, Юрий Васильевич, что пустое это дело. При чем тут телятницы?

– Постой, постой! – сказал Воронцов и внимательно посмотрел в глаза участкового. – Расскажи-ка мне про эту Клинцову! Если не ошибаюсь, она не замужем и у нее взрослый сын?

– Ну да, сын Лешка. Баламут еще тот…

– Сколько Клинцовой лет?

– Да лет сорок пять будет, – с трудом выдавил из себя Шурик. – Юрий Васильевич, это святая женщина! Я за нее поручиться могу.

Воронцов, не сводя взгляда с лица милиционера, медленно скрутил список в трубочку и стал наматывать ее, словно веревку, на палец.