Читать «Инструктор по экстриму» онлайн - страница 124

6

Гере казалось, что он сходит с ума. Предательство Миры было настолько хрестоматийным, библейским, настолько шаблонным и неоригинальным, что он отказывался верить очевидному. Встав на четвереньки и едва приподняв голову над валуном, он смотрел, как по берегу в его сторону идут милиционер, несколько человек в штатском и истерзанная экстремальным туризмом группа. Возглавляла шествие Мира.

Как он не хотел в это верить! С какой ненавистью прогонял он мысли о предательстве, убеждая себя в том, что Мира любит его, что так искренне сыграть чувства не под силу даже очень талантливой актрисе. Он ждал ее до темноты. Потом, убаюканный мерным шумом реки, уснул, и ему снилось что-то очень нежное, связанное с ней. Незадолго до рассвета он проснулся и снова начал ждать ее, хотя душа уже была полна тревоги.

И вот – финал. Как уверенно и спокойно идет она по берегу, прыгая с камня на камень, чтобы приблизиться к нему, показать на него пальцем и, не скрывая усмешки, сказать: «Доброе утро, милый! Познакомься, это ребята из уголовного розыска».

Он повалился лицом на камни, зарычал от бессильной злобы и страшной боли в груди, начал бить кулаками по ненавистной земле, по которой ступали ее ноги… Почему она?.. Почему именно она сделала это?..

Сейчас они подойдут, окружат его, как затравленного зверя. Следователь начнет задавать дежурные вопросы, вовсе не собираясь слушать ответы. Зачем слушать? Ответы Геры уже никому не нужны. Мира наверняка дала полные и исчерпывающие показания. О том, как Гера заставил Некрасова переправляться через реку в дождь, как ослабил опору, на которой держалась веревка, как нарочно ушел с берега, чтобы не страховать Некрасова… Этот Герасимов – гнусный тип, мстительный, ревнивый, готовый из-за бабы утопить человека. И утопил-таки, и еще два дня скрывал это от группы, надеясь, что никто ничего не узнает, что все сойдет ему с рук…

Он продолжал лежать на камнях лицом вниз, словно был убит, но умер еще не до конца… Он не станет оправдываться. Он гордый, он спокойно подставит руки под наручники и все время будет смотреть в глаза Мире. С легкой и грустной усмешкой. Она станет уворачиваться от его взгляда, она будет мучиться, как змея, брошенная на угли, а он, с высоко поднятой головой, спокойный, великолепно владеющий собой, будет смотреть на нее глазами, полными любви и благородства… Потом его толкнут в спину и крикнут: «Пошел!» И… и… наступит темнота.

Все, что включала в себя эта темнота, уже не волновало воображение Геры. Можно сказать, продолжения у красивой и печальной драмы не было. Следственный изолятор, наполненный койками в два яруса, висящими на веревках трусами и майками, разрисованными уголовниками, вонью – параши и немытого тела, представлялся Гере столь же кошмарным, как могила. Да даже думать не мог о тюрьме. Да в первый же час пребывания там он удавится на резинке от трусов. Попытка даже мысленно перенести себя на нары вызвала эффект однополярных магнитов. Его словно подбросило в воздух. Он еще раз посмотрел на приближающуюся толпу и словно пробудился от сна. «Ну уж дудки!» – подумал он и начал медленно пятиться, как сидел – на корточках. Позу его трудно было назвать красивой, но Геру уже не привлекал имидж грустного и благородного красавца, который покорно отдается на милость судьбы.